Анализ произведения В круге первом Солженицына

Роман “В круге первом” имеет несколько редакций. Его творческая история связана не столько с авторской эволюцией и изменением замысла, сколько с обстоятельствами внелитературного плана.

Первая редакция романа “В круге первом” (1955—1958) была создана в литературном подполье. Лишь в начале 60-х гг. (двенадцать лет до этого занимаясь писательством) Солженицын делает первые попытки заявить о себе, что-то опубликовать. Эти попытки увенчались успехом: в ноябре 1962 г. “Новый мир” печатает рассказ “Один день Ивана Денисовича”. Первая опубликованная вещь оказалась отнюдь не первой из написанного. К тому времени Солженицыным было создано уже очень много, но без надежды на публикацию, лишь с расчетом на будущие поколения читателей. Среди написанного был и роман “В круге первом”. Его первая редакция принадлежала перу писателя-подполыцика, никому не известного, ни строчки не опубликовавшего.

“Сильное преимущество подпольного писателя в свободе его пера: он не держит в воображении ни цензоров, ни редакторов, ничто не стоит против него, кроме материала, ничто не реет над ним, кроме истины” (“Бодался теленок с дубом”, с. 16) — так оценит Солженицын позже свое писательское положение литературной безвестности. He рассчитывая на публикацию, Солженицын не стремился сделать свой роман проходимым в советской печати, не оглядывался на цензуру.

В 1964 г., уже на излете хрущевской “оттепели”, Солженицын попытался опубликовать роман. Так была создана вторая, “облегченная” редакция (“Я из подполья высунулся и облегчал свои вещи для наружного мира, облегчал от того, чего соотечественникам еще никак на первых порах не принять” — “Бодался теленок с дубом”, с. 16). В результате этого “облегчения” изменена была, помимо прочего, завязка, формирующая композиционный центр романа: желая хоть как-то увеличить шансы романа на публикацию, писатель в 1964 г. изменил сюжет, заимствовав его из расхожего фильма конца 40-х гг.: его герой, врач, нашедший лекарство от рака, передавал его французским врачам и обвинялся за это в измене родине. В “облегченном” варианте Иннокентий звонил не в американское посольство, а этому врачу, желая предупредить его о грозящей опасности. Уже потом, в последней, восстановленной, редакции 1968 г., герой позвонил туда, куда действительно звонил его прототип. Так на самом деле и было, свидетельствовал потом автор.

“Судьба современных русских книг: если и выныривают, то ущипанные, — размышлял в предисловии к полному тексту романа его автор. — Так и с этим моим романом: чтобы дать ему хоть слабую жизнь, сметь показывать и отнести в редакцию, я сам его ужал и исказил, верней — разобрал и составил заново, и в таком-то виде он стал известен”.

Третья редакция романа была создана в 1968 г., десять лет спустя после завершения первой редакции. “И хотя теперь уже не нагонишь и не исправишь — а вот он подлинный. Впрочем, восстанавливая, я кое-что и усовершил: ведь тогда мне было сорок лет, а теперь пятьдесят”.

СЮЖЕТ И КОМПОЗИЦИЯ. В литературе XX в. можно наблюдать ослабление организующей роли сюжета. Функцию создания композиционного единства произведения принимают на себя иные формально-содержательные элементы: лейтмотивы, повторы образов, сюжетных ситуаций, смена точек зрения, чередование повествователей. Ослабление композиционной роли сюжета характеризует творчество писателей, порывающих с реалистической традицией: Ю. Олеши (“Зависть”), В. Набокова (“Приглашение на казнь”, “Защита Лужина”, “Дар”), А. Платонова (“Котлован”, “Чевенгур”), М. Булгакова (“Белая гвардия”, “Дьяволиада”). Это связано с изменением и общей философской картины мира, и обыденного, бытового сознания, характерного для XX в. Новейшие философские и естественно-научные открытия XX в. (переосмысление под воздействием теорий А. Эйнштейна, П. Флоренского, Н. Бора, М. Бахтина концепций пространства и времени, отказ от статической картины мира, сомнение в возможности объективного познания и как следствие многовариантность описания любого объекта) привели к тому, что позитивистские представления о тотальной причинно-следственной связи всех явлений, вполне отвечающие философскому и бытовому сознанию реалистической эпохи XIX столетия, уже на рубеже веков утратили свою универсальность. Стало ясно, что мир намного сложнее и не укладывается в систему причинно-следственных отношений, функцией которых и оказывался сюжет реалистического романа.

Ho Солженицын идет по другому пути: не отказываясь от сюжета, делая его важнейшим элементом романа, он сжимает художественное время, охватывающее множество лиц, всего лишь до трех дней: действие начинается во второй половине дня в субботу 24 декабря 1949 г. (кружевные стрелки на часах в Мидовском кабинете государственного советника второго ранга Иннокентия Володина показывали пять минут пятого), а заканчивается во второй половине дня вторника, 27 декабря. Этот принцип временного сжатия объяснен самим Солженицыным. Размышляя о Марфинской шарашке, своего рода научно-исследовательском институте, где живут и работают заключенные “враги народа”, писатель вспоминал: “Я там жил три года. Описывать эти три года? Вяло, надо уплотнять. Очевидно, страсть к такому уплотнению сидит и во мне, не только в материале. Я уплотнил — там, пишут, четыре дня или даже пять, — ничего подобного, там даже нет трех полных суток, от вечера субботы до дня вторника. Мне потом неуютно, если у меня просторно слишком. Да может быть, и привычка к камерной жизни такова. В романе я не могу, если у меня материал слишком свободно располагается” (Публицистика, т. 2, с. 422).

Такое сжатие времени предопределяет локализацию романного пространства: основное действие разворачивается на Марфинской шарашке, в спецтюрьме, своеобразном научно-исследовательском институте, но и переносится в другие точки Москвы: в кабинет министра госбезопасности Абакумова, ночную комнату Сталина, московскую квартиру прокурора Макарыгина на Калужской заставе.

Такое сжатие как бы под высоким давлением романного времени и пространства характеризует романное сознание XX в. и соотносится с теорией хронотопа М.М.Бахтина. Эта теория, созданная на материале средневековой европейской и русской литературы XIX в., явилась результатом философского переосмысления пространственно-временных отношений и отражает миросозерцание современного человека.

Само понятие хронотопа (от древнегреческого chronos — время и topos — пространство) подчеркивает неразрывность этих категорий: пространство и время не существуют вне зависимости друг от друга. В художественном произведении хронотоп определяет все самые тонкие идеологические и эмоциональные оттенки его содержания: “Всякое вступление в сферу смыслов свершается только через ворота хронотопов”.

Хронотоп оказывается важнейшим сюжетообразующим элементом произведения. Поэтому, сжимая время и пространство, Солженицын оказывается перед необходимостью найти такой сюжетный узел, который дал бы ему возможность связать людей, встреча которых казалась бы просто невозможной хотя бы в силу их принципиально несоотносимого положения в государственной иерархии: заключенных, стоящих на самой ее низшей ступени, и Сталина, министра Абакумова, занимающих высшие посты. Между ними располагаются иные персонажи, занимающие промежуточное положение: вольные работники Марфинского научно-исследовательского института, офицеры МГБ, служащие МИДа, представители советской элиты: писатель Галахов, дипломат Володин, три дочери прокурора Макарыгина, золотая молодежь 40—50-х гг. .

Солженицын находит такой сюжетный узел. Его завязкой оказывается звонок Иннокентия Володина в американское посольство с сообщением о том, что советский разведчик Георгий Коваль получит в магазине радиодеталей в Нью-Йорке важные технологические подробности производства атомной бомбы.

Завязка — это изменение исходной ситуации, ведущее к возникновению конфликта. Звонок Володина в посольство, открывающий роман, не производит никакого впечатления на атташе американского посольства, но завязывает крепкие узлы романного действия. Разговор Володина записывается на магнитофонную пленку специальным подразделением МГБ, контролирующим телефонные переговоры американского посольства, доставляется министру, который и поручает руководителям Марфинской спец-тюрьмы определить по голосу звонивших. Сюжетный узел, завязанный дипломатом Володиным, совершенно реален, как и почти все в романе:

“Этот дипломат Володин, — объяснял сам автор, — звонит в американское посольство о том, что через три дня в Нью-Йорке будет украдена атомная бомба, секрет атомной бомбы, и называет человека, который возьмет этот секрет. А американское посольство никак это не использует, не способно воспринять даже этой информации. Так на самом деле было, это истинная история, а секрет был украден благополучно, а дипломат погиб. Ho поскольку я был на этой шарашке, где обрабатывалась эта лента. я и знаю эту историю” (Публицистика, т. 2, с. 537).

В романе Солженицына при всей сжатости его времени можно выделить несколько хронотопов. Один из них, центральный в романе, формируется спецтюрьмой, Марфинской шарашкой. В его пространстве, обнесенном колючей проволокой, охраняемой часовыми на вышках, разворачиваются главные события романа.

Марфинская шарашка — научно-исследовательский институт, где используется труд заключенных — высококлассных ученых-физиков, математиков, инженеров, даже филологов.

“Все эти шарашки, — рассказывает один из героев романа, — повелись с девятьсот тридцатого года, как стали инженеров косяками гнать. Первая была на Фуркасовском, проект Беломора составляли. Потом — рамзинская. Опыт понравился. На воле невозможно собрать в одной конструкторской группе двух больших инженеров или двух больших ученых: начинают бороться за имя, за славу, за сталинскую премию, обязательно один другого выживет. Поэтому все конструкторские бюро на воле — это бледный кружок вокруг одной яркой головы. А на шарашке? Ни слава, ни деньги никому не грозят. Николаю Николаичу полстакана сметаны и Петру Петровичу полстакана сметаны. Дюжина медведей мирно живет в одной берлоге, потому что деться некуда. Поиграют в шахматишки, покурят — скучно. Может, изобретем что-нибудь? Давайте! Так создано многое в нашей науке! И в этом — основная идея шарашек”.

Именно с Марфинской шарашкой связаны все пружины романного действия: заключенный Рубин бьется над задачей, поставленной ему MГБ, — определить по магнитофонной ленте звонившего. Здесь же находятся и другие герои, непосредственно не связанные с этим делом, но раскрытие чьих образов в художественном мире романа невозможно вне марфинского хронотопа. Это и друзья Рубина Глеб Нержин и Дмитрий Сологдин, Прянчиков, Герасимович.

Ho с шарашкой связаны и образы офицеров MГБ.

С хронотопом шарашки связаны еще и женские образы. “Вольняшки”, по терминологии заключенных, тоже включены в мир Марфинской тюрьмы. С образами Симочки и Клары Макарыгиной в роман входят две возможные, но так и не реализовавшиеся любовные линии (Нержин — Серафима Витальевна и Клара — Руська).

Итак, главный сюжетный узел романа “В круге первом” (работа с магнитофонной записью разговора Иннокентия с американским атташе) разворачивается на шарашке. И хотя только Лев Рубин участвует в этой работе, в роман входят образы других заключенных, его друзей и идеологических оппонентов, героев, наиболее интересных для автора, способных к интенсивной внутренней жизни, к постановке и решению серьезных идеологических и философских проблем. Постоянные споры, которые ведут они между собой, позволяют сопоставить их жизненные позиции, обозначают идеологические конфликты, возникающие между ними.

Именно эти споры формируют, с одной стороны, идеологическую и философскую проблематику романа; с другой — его сюжетно-композиционную структуру, способную воплотить подобное содержание.

Действие романа переводится во внесобытийный ряд. Повествование об обыденной жизни шарашки в течение трех суток наполнено множеством каждодневных событий, но не они определяют развитие внутреннего действия. Оно развивается в диалогах героев, в их ожесточенных спорах. Эти споры затрагивают проблемы философские (внешняя несвобода и внутренняя свобода, доступная развитой личности) и политические (оптимальная форма политической организации общества).

Споры героев, такие, например, как постоянные стычки марксиста и убежденного коммуниста Рубина с Нержиным и Сологдиным, закачивающиеся болезненным и даже трагическим для Рубина поражением в ночной схватке с Сологдиным, формируют идеологическую проблематику романа.

Диалоги, в которых формируются философские, политические, идеологические аспекты проблематики и которые становятся формой развития внутреннего действия романа, дополняются полилогами. Роман обретает черты полифоничности, наполняется множеством разных голосов.

Итак, с хронотопом шарашки связана завязка внешнего и внутреннего романного сюжета. Ho от этого центрального хронотопа романа ответвляются сюжетные линии, формирующие другой хронотоп, противостоящий миру заключенных. Он включает в себя богатую квартиру прокурора Макарыгина, кабинеты МГБ, МИДа, квартиру дипломата Володина. Неотъемлемой чертой этого хронотопа является персональный автомобиль “Победа”, едущий за Яконовым в его ночной прогулке по Москве или ждущий его звонка в гараже, привозящий высокопоставленных офицеров на шарашку, тот самый автомобиль, к которому так привык Володин. К этому же хронотопу примыкает и ночной кабинет Сталина, где происходит его встреча с министром госбезопасности Абакумовым.

Анализ произведения В круге первом Солженицына

Войти

Образ предателя в романе А. Солженицына “В круге первом”

(кадр из сериала “В круге первом”. В роли Иннокентия Володина Дмитрий Певцов)

Писатель-диссидент Александр Солженицын был непримиримым борцом с советским строем и лично со Сталиным. В процессе этой борьбы на волне хрущёвского развенчания «культа личности» Вождя (или первой десталинизации) в 1955-58 годах был написан роман «В круге первом», который был опубликован на Западе в 1968 году, а в СССР в 1990 году, накануне его распада. По сюжету романа был снят телесериал, вышедший на экраны в январе 2006 года.

Действие происходит в Москве в декабре 1949 года. Советский дипломат, служащий Министерства Иностранных Дел СССР Иннокентий Володин (в телесериале его сыграл Дмитрий Певцов), после мучительных раздумий звонит в посольство США и сообщает о том, что готовится передача советскому агенту сведений, касающихся атомной бомбы. Разговор прослушивают и записывают сотрудники МГБ. А в это время в Марфинской шарашке (НИИ Связи) заключённые инженеры разрабатывают аппарат секретной телефонии, а также исследуют возможность распознавания человеческого голоса по индивидуальным особенностям. Их разработки позволяют сузить круг подозреваемых из служащих МИДа до двоих, одним из которых и оказывается Иннокентий Володин. Его арестовывают и помещают в спецтюрьму на Лубянке, на чём повествование о его жизненном пути заканчивается.

В романе видно, что Володин позиционируется как положительный герой. Этакий страдалец за всё хорошее. Однако нельзя не заметить, насколько гениально Солженицын воплотил в нём образ предателя Родины.

Иннокентий Володин внешне вполне благороден. Но уже в начале романа сразу же бросаются в глаза некоторые вещи, характеризующие этого персонажа. Сталина он определённо ненавидит, в мыслях презрительно называет «владыкой». Это же свидетельствует о том, что своими обязанностями Володин тяготится. Более красноречиво это обстоятельство показано в разговоре Иннокентия с писателем Галаховым, где он говорит о качествах советского дипломата (высокая идейность, высокая принципиальность, беззаветная преданность общему делу, личная глубокая привязанность к товарищу Сталину и прочее) «потерянным голосом и с кислой, кривой улыбкой».

Затем во время поездки в деревню Рождество (Наро-Фоминский район Московской области) с сестрой жены Кларой Володин, в ответ на её замечание, что у него интересная работа, дипломат отвечает следующее: «Служить нашим дипломатом, Кларочка – это иметь две стенки в груди. Два лба в голове. Две разных памяти».А в конце поездки после глубоких размышлений показывает ей, чертя на земле круги, что Отечество – это ещё не всё человечество, и у каждого человека своё Отечество, отделённое от остальных «заборами предрассудков». Далее в романе есть такие слова: «Он вполне был и за мировое правительство» (то есть за внешнее управление своей страной). Всё это характеризует Володина и как наивного до глупости «общечеловека», и как скрытого вредителя, хоть и лишённого злобы, но которым, тем не менее, легко манипулировать со злым умыслом, так как он не может толком разобраться в себе. Любопытно, что в экранной версии романа поездка в деревню Рождество отсутствует.

Показательно, что по сюжету романа жена Володина Дотнара изменяет мужу, но он с этим мирится, никак не противодействуя. Более того, неверная жена, «вот такая попорченная», «ещё гибельней» тянет его. Правда, происходит это только после совершённого им преступления, из-за страха ареста. Предатель понимает предателя, подобное тянется к подобному. Но и сам Володин неоднократно изменяет Дотнаре, что показано в его мыслях, когда он очутился в Лубянской тюрьме: «Вот у него были деньги, костюмы, почёт, женщины…». Ясное дело, что он с ними не чаи гонял. Однако Дотнара честнее своего мужа, она в своей измене признаётся и даже просит её побить, чего Володин не делает. Детей у них нет, то есть живут супруги только для себя.

В главе о поездке в деревню Рождество показано и потребительское отношение Дотнары к Володину: «Сестра рассказывала о многих мелких случаях их жизни, разногласиях, столкновениях, подозрениях, также о служебных просчётах Иннокентия, что он переменился, стал пренебрегать мнением важных лиц, а это сказывается и на их материальном положении, Нара должна себя ограничивать. По рассказам сестры, она оказывалась во всём права, и во всём неправ муж. Но Клара сделала для себя противоположный вывод: что Нара не умела ценить своего счастья; что, пожалуй, она сейчас Иннокентия не любила, а любила себя; она любила не работу его, а своё положение в связи с его работой; не взгляды и пристрастия его, пусть изменившиеся, а своё владенье им, утверждённое в глазах всех».И ничего удивительного. Скорее всего, Володин нашёл жену, подобную собственной потаённой сущности, а также своей матери, о которой ниже. К тому же, он ещё и подкаблучник. А в быту настолько несамостоятелен, что даже не умеет пришивать пуговицы, что раскрывается на Лубянке.

Причины перемен в характере Володина в его отношении к своей службе в том, что он нашёл письма и дневники своей умершей матери, из которых узнаёт, что она своего мужа и его отца никогда не любила, а испытывала чувства к совсем другому человеку. У него как будто открываются глаза, и расширяется сознание. В романе подчёркнуто, что тут он обнаружил для себя «главное». С этого момента дипломат перестаёт жить «в своё удовольствие», но вместо того, чтобы спокойно разобраться в ситуации, сохранив верность отцу, он попадает во власть своей матери, движимый бурными эмоциями, которые хорошо показаны в романе, например, словами автора: «Он звонил в посольство – порывом, плохо обдуманным». А мать наставляет его через свои записи: «Что дороже всего в мире? Оказывается: сознавать, что ты не участвуешь в несправедливостях. Они сильнее тебя, они были и будут, но пусть – не через тебя». Любопытно, это был один из принципов, которым руководствовались советские диссиденты, по их словам. Но когда они увидели, какой трагедией для русского народа окончилась их борьба, то лишь немногие нашли в себе силы признаться, что они «целили в коммунизм, а попали в Россию». Остальные и ныне борются со всем, в чём видят ненавистный «совок». После прочитанного Володин решает съездить к брату матери, дяде Авениру.

Интересно то, что дневники мать Володина вела на русском и на французском языке. То есть она относилась к «внутренним немцам», людям русским по крови, но культурно далёким от своего народа, чувствовавшим себя в России, как англичане в колониальной Индии или Африке. Они появились из-за реформ императора Петра Великого, когда высшим слоям общества была искусственно привита европейская культура, а остальное население страны осталось в традиционной русской. Это один из факторов, приведший к Октябрьской революции. Сам Володин, по сути своей, является таким же «внутренним немцем», так как свою жену Дотнару (сокращение от «дочь трудового народа») он называет на английский манер – Дотти, а вовсе не Нарой, как её родные. Более того, по сюжету романа, он знает французский язык как родной. То есть показано, что Володин всегда был подобием своей матери, но это раскрывается постепенно.

Встреча с дядей Авениром – важный моментна пути Володина к его преступлению. Интересно уже само имя этого человека, в переводе с иврита означающего «отец света». То есть вроде бы он должен выступать этаким хранителем всего светлого и доброго. Но это далеко не так. Ещё апостол Павел говорил, что сам сатана может принимать вид ангела света (2 Кор. 11:14). Известно также, что некоторые целители-шарлатаны производят свои «обряды» при православных иконах, дабы ввести в заблуждение верующих, что осуждается Церковью.

В начале разговора, в ответ на вопрос дипломата о его возрасте, тот насмешливо заявляет, что он – «ровесничек Са-мо-му» (то есть Сталину). И сразу же Володину приходит на ум, что «Сам» оскорблял его вкус «дурным тоном, дурными речами, наглядной тупостью». Такие мысли характеризуют Иннокентия как человека с подчёркнутой манией величия (нарциссизмом). Дескать, Вождь – дурак, а он – само благородство. Далее Авенир, «не встретив почтительного недоумения или благородного запрета» (то есть, поняв, что Володин для него «свой»), говорит следующее: «Согласись, нескромно мне первому умирать. Хочу на второе место потесниться». И оба засмеялись. Два предателя нашли друг друга, пожелав смерти Сталину, которого при жизни называли Отцом Народов! Так произошла своеобразная инициация Володина, как «ученика» для Авенира. «Первая искра открыто пробежала между ними», – как сказано в романе. Далее их разговор идёт, как красочно описывает автор, «с захваченностью влюблённых», то есть с полным доверием, как у учителя с учеником, и,к тому же, в полной темноте, как у заговорщиков. Вроде бы никто за ними не шпионит, однако здесь имеет место явно мистический мотив. Идёт своеобразныйобряд посвящения.

Далее «учитель» Авенир в разговоре называет пролетариат «самым диким классом» потому, что рабочие «всю жизнь в мёртвых стенах мёртвыми станами мёртвые вещи делают». То есть Володину внушается отвращение к значительной части своего народа. А также рассказывает, что его тяготит обязанность вывешивать по праздникам государственный флаг своей страны, который для гражданина любой страны, если он не предатель в душе, является священным. Затем цитирует Герцена: «Где границы патриотизма? Почему любовь к родине надо распространять и на всякое её правительство?». Герцен упоминается неспроста. Как известно, это деятель поддержал кровавое польское восстание 1863 года, что подорвало популярность его газеты «Колокол», издававшейся в Лондоне, в тогдашней оппозиционной среде. Позже Авенир показывает Володину старые газеты, которые содержат явный компромат на Сталина, чтобы усилить его ненависть к Вождю.

И удивительно, но в этот обряд, как и для нынешних русофобов, входит осквернение памяти о священной для русского и других народов СССР Великой Отечественной Войне. Авенир спрашивает, как Володин понимает её. Дипломат отвечает: «Трагическая война, мы родину отстояли – имы её потеряли. Она окончательно стала вотчиной Усача». Тогда «учитель» добавляет: «Мы уложили, конечно, не семь миллионов. И для чего? Чтобы крепче затянуть себе петлю. Самая несчастная война в русской истории». То есть он не только антисоветчик, но и ещё откровенный власовец.

И, наконец, начинается разговор об атомной бомбе. Володин рассказывает своему «учителю», что слышал про готовящееся испытание этого нового для того времени оружия. И вот тогда Авенир заявляет: «Если сделают (атомную бомбу – прим. авт.), пропали мы, Инок. Никогда нам свободы не видать. Да, это будет страшно… Она у них не залежится. А без бомбы они на войну не смеют». Эти слова особенно интересны. Возникает вопрос: о какой «свободе» говорит Авенир и почему её не видать, если СССР получит атомную бомбу? Или наоборот: кто эту самую «свободу» ему принесёт, если этого оружия у его страны не будет? Наверное, тот, кто у кого бомба уже есть. То есть, Авенир в завуалированной форме рассказывает, что ждёт американские войска, как очень может быть, в 1941 году он ждал немецкие. Ведь в победе над Германией в 1945 году он видит лишь ещё «крепче затянувшуюся петлю».

Завершается обряд рассказом дяди Авенира про отца Володина, участвовавшего в разгоне Учредительного собрания, в манифестации в поддержку которого участвовал сам Авенир. Дядя говорит также, что это произошло, когда «мама уступила ему». «Они очень любили лакомиться нежными барышнями из хороших домов, в этом и видели сласти революции», – добавляет «учитель». В этот момент дипломат разочаровывается в своём отце, который погиб в бою во время Гражданской войны. А «учитель» наставляет: «Грехи родителей падают на детей. От них надо отмываться». Авенир, таким образом, как бы сводит счёты с мёртвым отцом Володина, завладевая его сыном, делая его своим орудием против Сталина и СССР. Ведь он точно знает его возможности как дипломата, который допущен к некоторым государственным тайнам. В романе очень точно написано: «Будто кто-то вёл его тогда, и не было страшно». Вёл дядя Авенир, «обдумавший» порыв Володина.

Как видно, Авенир хитёр. В него не попали пули при разгоне Учредительного Собрания и во время Гражданской войны, его не вычистили никакие репрессии. Скорее всего, он просто, как говорят, «не высовывался», а затаился и ждал удобного момента, чтобы вонзить кинжал в спину советской власти. И этим «кинжалом» стал его Володин. «Учитель» действует в связке со своей сестрой и его матерью, ведь наверняка предполагал, что рано или поздно его племянник придёт к нему. Он говорит, что его отец «полакомился» матерью, но явно лукавит. Ведь он же её не «поматросил да и бросил», но взял в жёны, а та и не противилась этому. А потом вдруг вспомнила, что любила другого. Любой мужчина, которому изменяла жена, прекрасно знает, что женщина, сходившая «налево», в мучительной борьбе со своей совестью выставляет своего мужа этаким воплощением зла, а себя – жертвой. Или любовника своего выставляет этаким дьявольским обольстителем, то есть возлагает вину на кого угодно, себя же выставляя невинной жертвой. Такчто поведение матери дипломата можно рассматривать и с этой точки зрения. Кроме того, сказано, что она – «барышня из хорошего дома», то есть принадлежит к благородному сословию, а значит, и её брат Авенир – тоже. Раз он в 1917 году поддерживал Учредительное Собрание, значит, поддержал и Февральскую революцию, свергшую императора Николая II . Получается, Авенир – предатель последнего русского царя. И ведёт он себя так же, как и его сестра – выставляет себя жертвой. Дескать, это революционные матросы и отец Володина в их числе виноваты во всех несчастьях России, а он, Авенир, «хотел как лучше».

После разговора с дядей Авениром Володин окончательно становится потенциальным предателем. И действует строго по образцу своей материи по заветам своего «учителя». Во что смотришься, в то и обращаешься.

Известно, что и генерал Власов, попав в немецкий плен и перейдя на службу к немцам, объявил себя «освободителем России».Так и наш «герой», накануне своего ареста и находясь на Лубянке, воображает себя ни много ни мало «ГРАЖДАНИНОМ МИРА», который «пытался спасти цивилизацию», сокрушаясь, правда, что о его «подвиге» мировая общественность не узнает. Размышляет, зачем атомная бомба жителям деревни Рождество, которую он посетил. И потом ещё и воображает столкновение американской статуи Свободы с Рабочим и Колхозницей, то есть жаждет войны США против СССР, как и дядя Авенир, которого он, при этом, вспоминает вместе с цитатой Герцена и в мыслях называет «изо всей жизни главным человеком» (то есть учителем). С сотрудниками МГБ дипломат ведёт себя вызывающе, хотя точно знает, что его преступление карается в любой, даже самой демократической стране и называется государственной изменой. То есть Володин полностью теряет адекватное восприятие происходящего, действует точь-в-точь по логике блудной женщины, для которой неправы все, кроме неё. Тяжесть своего предательства он даже не пытается осознавать. Володин – враг своей Родины, предатель Вождя, страны, жены, родного отца. Он должен получить свою заслуженную пулю, как последняя мразь. И в этом будет справедливость, а не в его бредовой картине мира, которая выродилась в жажду победы США над своей страной. А Советский Союз, в итоге,создаёт свою атомную бомбу, которая позволила защитить страну от угрозы ядерной войны со стороны США. И бомба эта, несмотря на все опасения дяди Авенира, «залежалась» до сего дня.

Итак, основные характеристики предателя Володина:

1) Ненависть к правителю, как воплощению архетипа Отца, и своему отцу, на что его не стоило труда подтолкнуть. Тяга к матери, которая также его отца не любила.

2) Вредительство или готовность к этому на работе.

3) Фактическое пребывание в культуре иного народа.

4) Слабохарактерность. Позволил манипулировать собой жене и дяде Авениру.

5) Неспособность к трезвому логическому мышлению. Женская эмоциональность, что является последствием безотцовщины.

6) Нарциссизм. Будучи изобличённым в предательстве, настолько потерял адекватность, что возомнил себя мучеником за справедливость.

«Проблема нравственного выбора в романе А И Солженицына «В круге первом»»

Творчество А. И. Солженицына — это целая эпоха. Его произведения — это документальные свидетельства трагических фактов советского времени. Он писал о том, о- чем боялись писать многие в тот период: о действительности тоталитарного режима, о том, чего стоила народу стройка «светлого будущего» и таким ли уж светлым оно обещало быть.

В своих произведениях А.И. Солженицын поднимает важные проблемы, актуальные во все времена: проблему личности в тоталитарном государстве, проблему совести и нравственности. И роман «В круге первом» не является исключением. Одной из важных тем в романе является проблема нравственного выбора человека. Этот роман претерпел не одну редакцию.

Произведение долгое время не могло быть опубликовано в силу специфики своего содержания. В нем отразилась вся изнанка жизни до 1953 г. Только во времена «оттепели» Солженицын предпринял попытку опубликовать роман, подредактировав его (изменил сюжет). И только в 1968 г. писатель все вернул на свои места.

В своей работе я хочу проследить, какими нравственными, принципами и убеждениями руководствовались люди в те страшные годы тоталитаризма, делая свой выбор, что помогало им выстоять, не сломаться, не изменить себе, поступать, как велит совесть с риском для себя.
Для зека, измученного лагерями, шарашка, где работают герои романа, представляется чудом. Условия и режим спецтюрьмы относительно легки: «Завтра меня не погонят в педяную воду! Сорок грамм сливочного масла! Черный хлеб — на столах! Не запрещают книг. Надзиратели не бьют зеков. Мне чудится, что я — в раю!» Рай или первый круг ада, как у Данте? Такие вроде бы, на первый взгляд, приемлемые условия так или иначе ставят человека перед выбором: смириться и жить по неписаным законом шарашки или же сохранить лицо и не деградировать.

Разные по характеру и убеждениям герои неизбежно сталкиваются с проблемой такого морального выбора. По справедливому замечанию П. Паламарчука, «выбирать судьбу приходится, однако, не только за себя, но и за тех близких и родных, кого человек способен начисто погубить своим лично честным поступком».

Арестантов спецтюрьмы подстерегает опасность, подчас ими не замечаемая, — угроза духовного вырождения. У каждого из них появляется реальная возможность получить «свободу, чистый паспорт и квартиру в Москве», но для этого необходимо принять активное участие в решении определенных научных проблем, и заключенным известно, какого рода исследованиями занимается институт, находящийся в ведомстве МГБ. А значит, пренебречь моральными принципами, сжатыми в неписаные законы арестантской этики, забыть о том, что за собственное благополучие отданы в залог ни в чем не повинные жертвы. Для многих заключенных такая плата за свободу становится слишком высокой, и они предпочитают почти что раю шарашки преисподнюю, «бездну» лагерей.

Писатель показывает формирование сознания героев, лагерная тема органично связана с постановкой нравственно-философских, экзистенциальных проблем. Важнейшими среди них являются проблема добра и зла, проблема смысла жизни.

Солженицын свидетельствовал, что из ста зеков у восьмидесяти пяти «вовсе никакого преступления не было». И это реальный исторический факт, который подтверждают судьбы заключенных, показанные в романе.Так, Валентуля Прянчиков отбывал .срок за «измену Родине». Она состояла в том, что он попал в гитлеровский концлагерь, из которого удалось бежать. «Добровольная сдача в плен — наиболее распространенный вариант «преступления», совершенного зеками шарашки. Потапов заключен в тюрьму за то, что «продан немцам» взорванный ДнепроГЭС. Столь же нелепы обвинения, предъявленные другим политзаключенным. Их судьба трагична.

Но герои не утратили главного, по мнению Солженицына, — душевного равновесия. Такое мироощущение для писателя является идеальным и достигается лишь натурами, очистившими свое сердце страданием..

Образный ряд героев романа воспроизводит обобщенный тип российских интеллигентов, интеллектуально одаренных, морально и нравственно чистых. У каждого из них есть то, что Солженицын называл «устоявшимся ядром» личности, Бобынину в высшей степени присущи чувство личного достоинства, смелость. Хороброе — беззаветный борец за справедливость. Потапов — честный, талантливый труженик. Преданность науке и искренность отличают Прянчикова.

Носители Зла в романе — представители власти, которые согласились быть винтиками бездушной государственной машины. Автором проводится мысль о том, что сами служебные обязанности чекистов предполагали природное убожество, посредственность. Отсутствие яркой индивидуальности персонаЖей подчеркивается слиянием их в один образ — Шишкин-Мышкин (так арестанты называли между собой оперчекистов). Их отличают низкий умственный уровень, необразованность, приоритет корыстных интересов, чванство, нравственный релятивизм.
Получается парадокс: в тюрьму заключены мудрецы и праведники, их стараются склонить на путь зла подлецы и преступники. Преступный режим порождает злодеев, которые, в свою очередь, его защищают.

Многие герои романа поставлены перед проблемой нравственного выбора. Так, Нержин, Сологдин, Герасимович предпочитают вернуться в лагерь,-но не предать свои убеждения. Они не поступаются своей совестью, хотя знают: впереди их ждет тяжелый труд, голод, возможно, смерть.

Особенно интересен образ Иннокентия Володина, фактически центрального персонажа романа. Этот благополучный молодой человек, делающий блестящую карьеру дипломата, рискует всем, чтобы предотвратить передачу материалов, необходимых для создания атомной бомбы, советской разведке.

Таким образом, Солженицын показал, что в любых условиях, во все времена человек может оставаться человеком, может бороться против мощной системы, которая уничтожает личность и одерживать над ней нравственную победу.

Роман Александра Солженицына “В круге первом”, краткое содержание

Первый вариант романа назывался «Круг-96» и состоял из 96 глав. Он был создан в середине 50-х годов ХХ века и имел автобиографический характер. В конце 1940-х годов А. Солженицын отбывал наказание в Марфино (Марфинской «шарашке»). Воспоминания об этом времени и легли в основу произведения.

Автор не надеялся на то, что его роман когда-нибудь будет опубликован, поэтому писал его в литературном подполье. В середине 60-х годов Солженицын решил, что произведение должно быть опубликовано официально и откорректировал роман, изъяв из него весь материал, который, по его мнению, не прошёл бы цензуру. В результате, было оставлено только 87 глав из прежних 96. В связи с корректировкой название было заменено на «Кргу-87». Однако и в изменённом виде роман не был напечатан и распространялся через самиздат. В 1965 году произведение было конфисковано работниками КГБ. В 1968 году писатель восстановил первый вариант произведения. В том же году роман был напечатан на Западе. В Советском Союзе произведение разрешено было напечатать официально только в 1990 году.

Действие разворачивается в Москве в конце 1949 года. Иннокентий Володин, советский дипломат, звонит в посольство Соединённых Штатов, чтобы сообщить, что советская разведка готовится выкрасть у американских учёных документы, в которых содержится информация, касающаяся производства атомной бомбы. Дипломату так и не удалось узнать, поверили ли ему в американском посольстве.

Иннокентий не имел намерений извлечь выгоду из своего поступка. Молодым человеком движет жажда справедливости. Он не согласен с порядком, существующим в стране, которую он всегда считал образцом для подражания. Поездка в деревню к дяде окончательно убедила Володина в том, что все эти годы он ошибался. Дядя поведал племяннику о бесчеловечности, которую себе позволяют власти по отношению к своим гражданам. Кроме этого, Володин узнал, что его отец, считавшийся достойным и порядочным человеком, принудил к сожительству мать Иннокентия, девушку из хорошей семьи. Володин обсуждает с дядей атомную бомбу, создание которой может привести к страшным последствиям для всего человечества.

Разговор Володина с посольством был записан на плёнку работниками МГБ. Чтобы установить личность «доносчика», плёнку отправляют в Марфино, секретный институт, именуемый «шарашкой», работниками которой являются заключённые инженеры. Главной деятельностью учреждения была разработка аппарата секретной телефонии. Работы ведутся по распоряжению генералиссимуса. Кроме этого, институт занимается поиском способов распознавания человеческих голосов. Поручение выяснить, кто звонил «врагам», было дано лаборатории, где трудятся главный герой Глеб Нержин и Лев Рубин.

Вскоре становится известно, что работа, которой занимается институт, находится на грани срыва. Для сотрудников института были установлены чёткие сроки, по истечению которых учреждение должно было предоставить результаты своей работы. Задание было поручено Нержину, который должен был на некоторое время отвлечься от «расшифровки» плёнки. Главный герой не хочет работать на ненавистную ему систему. Перед ним встаёт нелёгкий выбор: продолжить свою деятельность в институте или отправиться по этапу. В первом случае его ждёт неприятная работа, но достойные условия существования. Во втором случае условия жизни будут каторжными, но совесть будет спокойна. Нержин делает выбор в пользу более сложного и одновременно более честного пути.

О поступке Иннокентия Володина становится известно начальству. Дипломата арестовали за несколько дней до поездки в командировку в Соединённые Штаты. Володин был направлен в ГУЛАГ. В конце романа упоминается эпизод отправки заключённых на этап. Людей грузят в машину с надписью «Мясо». В этой детали нетрудно заметить горькую иронию автора: граждане самого справедливого государства – не более, чем кусок мяса в глазах властей.

Персонажи и их прототипы

Большая часть персонажей романа имеет свои прототипы. Например, таинственный Иннокентий Володин действительно существовал. В реальной жизни его звали Олег Владимирович Пеньковский. Главным героем книги автор сделал самого себя, назвавшись Глебом Нержиным. Лев Зиновьевич Копелев был переименован, став Львом Рубиным.

Проблематика романа

Этимология названия

Солженицыну неоднократно доводилось менять название романа. Он остановился, наконец, на названии «В круге первом». Автор провидит параллель между «шарашкой» и дантевским адом, состоящим из нескольких кругов. Пояснение к названию автор делает устами Льва Рубина, который вспоминает одно из самых известных произведений Данте Алигьери – «Божественную комедию». Поэт Возрождения долго думал над тем, куда поместить античных мудрецов. Эти люди были язычниками, следовательно, не имели право на рай. Однако и бросать их в «пекло» было бы тоже несправедливо. Ведь единственным их грехом было многобожие. Именно поэтому Данте создал в аду место, где могут находиться лучшие из худших.

«Шарашка», по мнению автора, первый круг ада. Здесь, большей частью, находятся политические заключённые, люди, в чём-либо несогласные с господствующей идеологией или попавшие в заключение по ложному доносу. Образованных инженеров не могут отправить на каторжные работы, их знания обязательно пригодятся. Отбывание наказания в институте мало чем отличается от жизни, которую вели инженеры, до того, как были осуждены. О лишении свободы напоминает только невозможность уволиться.

В своем романе “Раковый корпус” Александр Солженицын изобразил жизнь людей в больнице Ташкента, борющихся с раком – страшной болезнью, которая еще не до конца изучена медициной.

Следующий роман Солженицына “Архипелаг ГУЛАГ” можно назвать автобиографическим, так как автору самому пришлось провести 11 лет жизни в лагере, и за это время возненавидеть государственный строй СССР.

«Дерево веры»

Одной из главных причины запрета официальной публикации романа стала утрата автором веры в коммунизм. Глеб Нержин (то есть, сам А. Солженицын) раскаялся в том, что когда-то «всё остальное забыл и проклял» ради системы, которую считал правильной. Главный герой чувствует себя стебельком, растущим на месте «дерева веры», уничтоженного бомбой.

В отличие от Нержина, Рубин продолжает быть приверженцем идей коммунизма, несмотря на то, что он значительно пострадал от господствующей идеологии. Как и главный герой, Рубин прошёл войну и ГУЛАГ, но никакие лишения не смогли пошатнуть его веру.

Мышление серой массы

Убеждённый коммунист Рубин считает, что принести некоторые жертвы необходимо ради всеобщего блага. Государство имеет право пожертвовать единицами, чтобы спасти миллионы. Несправедливость только кажется несправедливостью. Власти не станут напрасно мучить своих граждан.

Роман впервые был экранизирован в 1992 году режиссёром Ш. Лари. Фильм назывался «The First Circle» («Первый круг») и был показан в некоторых европейских странах. В 1994 году фильм был дублировал на русский язык и показан по Первому каналу в России. Показ фильма на российском телевидении совпал с возвращением автора романа на родину. Спектакль «Шарашка» был поставлен Юрием Любимовым в 1998 году в Театре на Таганке. Постановка была посвящена 80-летию писателя. В 1999 году Жильбером Ами была создана опера «Le Premier cercle» («Первый круг»). Второй раз роман был экранизирован в России в 2005 году. Телесериал с одноимённым названием был показан на телеканале «Россия» в начале 2006 года.

Анализ произведения В круге первом Солженицына

Войти

Образ предателя в романе А. Солженицына “В круге первом”

(кадр из сериала “В круге первом”. В роли Иннокентия Володина Дмитрий Певцов)

Писатель-диссидент Александр Солженицын был непримиримым борцом с советским строем и лично со Сталиным. В процессе этой борьбы на волне хрущёвского развенчания «культа личности» Вождя (или первой десталинизации) в 1955-58 годах был написан роман «В круге первом», который был опубликован на Западе в 1968 году, а в СССР в 1990 году, накануне его распада. По сюжету романа был снят телесериал, вышедший на экраны в январе 2006 года.

Действие происходит в Москве в декабре 1949 года. Советский дипломат, служащий Министерства Иностранных Дел СССР Иннокентий Володин (в телесериале его сыграл Дмитрий Певцов), после мучительных раздумий звонит в посольство США и сообщает о том, что готовится передача советскому агенту сведений, касающихся атомной бомбы. Разговор прослушивают и записывают сотрудники МГБ. А в это время в Марфинской шарашке (НИИ Связи) заключённые инженеры разрабатывают аппарат секретной телефонии, а также исследуют возможность распознавания человеческого голоса по индивидуальным особенностям. Их разработки позволяют сузить круг подозреваемых из служащих МИДа до двоих, одним из которых и оказывается Иннокентий Володин. Его арестовывают и помещают в спецтюрьму на Лубянке, на чём повествование о его жизненном пути заканчивается.

В романе видно, что Володин позиционируется как положительный герой. Этакий страдалец за всё хорошее. Однако нельзя не заметить, насколько гениально Солженицын воплотил в нём образ предателя Родины.

Иннокентий Володин внешне вполне благороден. Но уже в начале романа сразу же бросаются в глаза некоторые вещи, характеризующие этого персонажа. Сталина он определённо ненавидит, в мыслях презрительно называет «владыкой». Это же свидетельствует о том, что своими обязанностями Володин тяготится. Более красноречиво это обстоятельство показано в разговоре Иннокентия с писателем Галаховым, где он говорит о качествах советского дипломата (высокая идейность, высокая принципиальность, беззаветная преданность общему делу, личная глубокая привязанность к товарищу Сталину и прочее) «потерянным голосом и с кислой, кривой улыбкой».

Затем во время поездки в деревню Рождество (Наро-Фоминский район Московской области) с сестрой жены Кларой Володин, в ответ на её замечание, что у него интересная работа, дипломат отвечает следующее: «Служить нашим дипломатом, Кларочка – это иметь две стенки в груди. Два лба в голове. Две разных памяти».А в конце поездки после глубоких размышлений показывает ей, чертя на земле круги, что Отечество – это ещё не всё человечество, и у каждого человека своё Отечество, отделённое от остальных «заборами предрассудков». Далее в романе есть такие слова: «Он вполне был и за мировое правительство» (то есть за внешнее управление своей страной). Всё это характеризует Володина и как наивного до глупости «общечеловека», и как скрытого вредителя, хоть и лишённого злобы, но которым, тем не менее, легко манипулировать со злым умыслом, так как он не может толком разобраться в себе. Любопытно, что в экранной версии романа поездка в деревню Рождество отсутствует.

Показательно, что по сюжету романа жена Володина Дотнара изменяет мужу, но он с этим мирится, никак не противодействуя. Более того, неверная жена, «вот такая попорченная», «ещё гибельней» тянет его. Правда, происходит это только после совершённого им преступления, из-за страха ареста. Предатель понимает предателя, подобное тянется к подобному. Но и сам Володин неоднократно изменяет Дотнаре, что показано в его мыслях, когда он очутился в Лубянской тюрьме: «Вот у него были деньги, костюмы, почёт, женщины…». Ясное дело, что он с ними не чаи гонял. Однако Дотнара честнее своего мужа, она в своей измене признаётся и даже просит её побить, чего Володин не делает. Детей у них нет, то есть живут супруги только для себя.

В главе о поездке в деревню Рождество показано и потребительское отношение Дотнары к Володину: «Сестра рассказывала о многих мелких случаях их жизни, разногласиях, столкновениях, подозрениях, также о служебных просчётах Иннокентия, что он переменился, стал пренебрегать мнением важных лиц, а это сказывается и на их материальном положении, Нара должна себя ограничивать. По рассказам сестры, она оказывалась во всём права, и во всём неправ муж. Но Клара сделала для себя противоположный вывод: что Нара не умела ценить своего счастья; что, пожалуй, она сейчас Иннокентия не любила, а любила себя; она любила не работу его, а своё положение в связи с его работой; не взгляды и пристрастия его, пусть изменившиеся, а своё владенье им, утверждённое в глазах всех».И ничего удивительного. Скорее всего, Володин нашёл жену, подобную собственной потаённой сущности, а также своей матери, о которой ниже. К тому же, он ещё и подкаблучник. А в быту настолько несамостоятелен, что даже не умеет пришивать пуговицы, что раскрывается на Лубянке.

Причины перемен в характере Володина в его отношении к своей службе в том, что он нашёл письма и дневники своей умершей матери, из которых узнаёт, что она своего мужа и его отца никогда не любила, а испытывала чувства к совсем другому человеку. У него как будто открываются глаза, и расширяется сознание. В романе подчёркнуто, что тут он обнаружил для себя «главное». С этого момента дипломат перестаёт жить «в своё удовольствие», но вместо того, чтобы спокойно разобраться в ситуации, сохранив верность отцу, он попадает во власть своей матери, движимый бурными эмоциями, которые хорошо показаны в романе, например, словами автора: «Он звонил в посольство – порывом, плохо обдуманным». А мать наставляет его через свои записи: «Что дороже всего в мире? Оказывается: сознавать, что ты не участвуешь в несправедливостях. Они сильнее тебя, они были и будут, но пусть – не через тебя». Любопытно, это был один из принципов, которым руководствовались советские диссиденты, по их словам. Но когда они увидели, какой трагедией для русского народа окончилась их борьба, то лишь немногие нашли в себе силы признаться, что они «целили в коммунизм, а попали в Россию». Остальные и ныне борются со всем, в чём видят ненавистный «совок». После прочитанного Володин решает съездить к брату матери, дяде Авениру.

Интересно то, что дневники мать Володина вела на русском и на французском языке. То есть она относилась к «внутренним немцам», людям русским по крови, но культурно далёким от своего народа, чувствовавшим себя в России, как англичане в колониальной Индии или Африке. Они появились из-за реформ императора Петра Великого, когда высшим слоям общества была искусственно привита европейская культура, а остальное население страны осталось в традиционной русской. Это один из факторов, приведший к Октябрьской революции. Сам Володин, по сути своей, является таким же «внутренним немцем», так как свою жену Дотнару (сокращение от «дочь трудового народа») он называет на английский манер – Дотти, а вовсе не Нарой, как её родные. Более того, по сюжету романа, он знает французский язык как родной. То есть показано, что Володин всегда был подобием своей матери, но это раскрывается постепенно.

Встреча с дядей Авениром – важный моментна пути Володина к его преступлению. Интересно уже само имя этого человека, в переводе с иврита означающего «отец света». То есть вроде бы он должен выступать этаким хранителем всего светлого и доброго. Но это далеко не так. Ещё апостол Павел говорил, что сам сатана может принимать вид ангела света (2 Кор. 11:14). Известно также, что некоторые целители-шарлатаны производят свои «обряды» при православных иконах, дабы ввести в заблуждение верующих, что осуждается Церковью.

В начале разговора, в ответ на вопрос дипломата о его возрасте, тот насмешливо заявляет, что он – «ровесничек Са-мо-му» (то есть Сталину). И сразу же Володину приходит на ум, что «Сам» оскорблял его вкус «дурным тоном, дурными речами, наглядной тупостью». Такие мысли характеризуют Иннокентия как человека с подчёркнутой манией величия (нарциссизмом). Дескать, Вождь – дурак, а он – само благородство. Далее Авенир, «не встретив почтительного недоумения или благородного запрета» (то есть, поняв, что Володин для него «свой»), говорит следующее: «Согласись, нескромно мне первому умирать. Хочу на второе место потесниться». И оба засмеялись. Два предателя нашли друг друга, пожелав смерти Сталину, которого при жизни называли Отцом Народов! Так произошла своеобразная инициация Володина, как «ученика» для Авенира. «Первая искра открыто пробежала между ними», – как сказано в романе. Далее их разговор идёт, как красочно описывает автор, «с захваченностью влюблённых», то есть с полным доверием, как у учителя с учеником, и,к тому же, в полной темноте, как у заговорщиков. Вроде бы никто за ними не шпионит, однако здесь имеет место явно мистический мотив. Идёт своеобразныйобряд посвящения.

Далее «учитель» Авенир в разговоре называет пролетариат «самым диким классом» потому, что рабочие «всю жизнь в мёртвых стенах мёртвыми станами мёртвые вещи делают». То есть Володину внушается отвращение к значительной части своего народа. А также рассказывает, что его тяготит обязанность вывешивать по праздникам государственный флаг своей страны, который для гражданина любой страны, если он не предатель в душе, является священным. Затем цитирует Герцена: «Где границы патриотизма? Почему любовь к родине надо распространять и на всякое её правительство?». Герцен упоминается неспроста. Как известно, это деятель поддержал кровавое польское восстание 1863 года, что подорвало популярность его газеты «Колокол», издававшейся в Лондоне, в тогдашней оппозиционной среде. Позже Авенир показывает Володину старые газеты, которые содержат явный компромат на Сталина, чтобы усилить его ненависть к Вождю.

И удивительно, но в этот обряд, как и для нынешних русофобов, входит осквернение памяти о священной для русского и других народов СССР Великой Отечественной Войне. Авенир спрашивает, как Володин понимает её. Дипломат отвечает: «Трагическая война, мы родину отстояли – имы её потеряли. Она окончательно стала вотчиной Усача». Тогда «учитель» добавляет: «Мы уложили, конечно, не семь миллионов. И для чего? Чтобы крепче затянуть себе петлю. Самая несчастная война в русской истории». То есть он не только антисоветчик, но и ещё откровенный власовец.

И, наконец, начинается разговор об атомной бомбе. Володин рассказывает своему «учителю», что слышал про готовящееся испытание этого нового для того времени оружия. И вот тогда Авенир заявляет: «Если сделают (атомную бомбу – прим. авт.), пропали мы, Инок. Никогда нам свободы не видать. Да, это будет страшно… Она у них не залежится. А без бомбы они на войну не смеют». Эти слова особенно интересны. Возникает вопрос: о какой «свободе» говорит Авенир и почему её не видать, если СССР получит атомную бомбу? Или наоборот: кто эту самую «свободу» ему принесёт, если этого оружия у его страны не будет? Наверное, тот, кто у кого бомба уже есть. То есть, Авенир в завуалированной форме рассказывает, что ждёт американские войска, как очень может быть, в 1941 году он ждал немецкие. Ведь в победе над Германией в 1945 году он видит лишь ещё «крепче затянувшуюся петлю».

Завершается обряд рассказом дяди Авенира про отца Володина, участвовавшего в разгоне Учредительного собрания, в манифестации в поддержку которого участвовал сам Авенир. Дядя говорит также, что это произошло, когда «мама уступила ему». «Они очень любили лакомиться нежными барышнями из хороших домов, в этом и видели сласти революции», – добавляет «учитель». В этот момент дипломат разочаровывается в своём отце, который погиб в бою во время Гражданской войны. А «учитель» наставляет: «Грехи родителей падают на детей. От них надо отмываться». Авенир, таким образом, как бы сводит счёты с мёртвым отцом Володина, завладевая его сыном, делая его своим орудием против Сталина и СССР. Ведь он точно знает его возможности как дипломата, который допущен к некоторым государственным тайнам. В романе очень точно написано: «Будто кто-то вёл его тогда, и не было страшно». Вёл дядя Авенир, «обдумавший» порыв Володина.

Как видно, Авенир хитёр. В него не попали пули при разгоне Учредительного Собрания и во время Гражданской войны, его не вычистили никакие репрессии. Скорее всего, он просто, как говорят, «не высовывался», а затаился и ждал удобного момента, чтобы вонзить кинжал в спину советской власти. И этим «кинжалом» стал его Володин. «Учитель» действует в связке со своей сестрой и его матерью, ведь наверняка предполагал, что рано или поздно его племянник придёт к нему. Он говорит, что его отец «полакомился» матерью, но явно лукавит. Ведь он же её не «поматросил да и бросил», но взял в жёны, а та и не противилась этому. А потом вдруг вспомнила, что любила другого. Любой мужчина, которому изменяла жена, прекрасно знает, что женщина, сходившая «налево», в мучительной борьбе со своей совестью выставляет своего мужа этаким воплощением зла, а себя – жертвой. Или любовника своего выставляет этаким дьявольским обольстителем, то есть возлагает вину на кого угодно, себя же выставляя невинной жертвой. Такчто поведение матери дипломата можно рассматривать и с этой точки зрения. Кроме того, сказано, что она – «барышня из хорошего дома», то есть принадлежит к благородному сословию, а значит, и её брат Авенир – тоже. Раз он в 1917 году поддерживал Учредительное Собрание, значит, поддержал и Февральскую революцию, свергшую императора Николая II . Получается, Авенир – предатель последнего русского царя. И ведёт он себя так же, как и его сестра – выставляет себя жертвой. Дескать, это революционные матросы и отец Володина в их числе виноваты во всех несчастьях России, а он, Авенир, «хотел как лучше».

После разговора с дядей Авениром Володин окончательно становится потенциальным предателем. И действует строго по образцу своей материи по заветам своего «учителя». Во что смотришься, в то и обращаешься.

Известно, что и генерал Власов, попав в немецкий плен и перейдя на службу к немцам, объявил себя «освободителем России».Так и наш «герой», накануне своего ареста и находясь на Лубянке, воображает себя ни много ни мало «ГРАЖДАНИНОМ МИРА», который «пытался спасти цивилизацию», сокрушаясь, правда, что о его «подвиге» мировая общественность не узнает. Размышляет, зачем атомная бомба жителям деревни Рождество, которую он посетил. И потом ещё и воображает столкновение американской статуи Свободы с Рабочим и Колхозницей, то есть жаждет войны США против СССР, как и дядя Авенир, которого он, при этом, вспоминает вместе с цитатой Герцена и в мыслях называет «изо всей жизни главным человеком» (то есть учителем). С сотрудниками МГБ дипломат ведёт себя вызывающе, хотя точно знает, что его преступление карается в любой, даже самой демократической стране и называется государственной изменой. То есть Володин полностью теряет адекватное восприятие происходящего, действует точь-в-точь по логике блудной женщины, для которой неправы все, кроме неё. Тяжесть своего предательства он даже не пытается осознавать. Володин – враг своей Родины, предатель Вождя, страны, жены, родного отца. Он должен получить свою заслуженную пулю, как последняя мразь. И в этом будет справедливость, а не в его бредовой картине мира, которая выродилась в жажду победы США над своей страной. А Советский Союз, в итоге,создаёт свою атомную бомбу, которая позволила защитить страну от угрозы ядерной войны со стороны США. И бомба эта, несмотря на все опасения дяди Авенира, «залежалась» до сего дня.

Итак, основные характеристики предателя Володина:

1) Ненависть к правителю, как воплощению архетипа Отца, и своему отцу, на что его не стоило труда подтолкнуть. Тяга к матери, которая также его отца не любила.

2) Вредительство или готовность к этому на работе.

3) Фактическое пребывание в культуре иного народа.

4) Слабохарактерность. Позволил манипулировать собой жене и дяде Авениру.

5) Неспособность к трезвому логическому мышлению. Женская эмоциональность, что является последствием безотцовщины.

6) Нарциссизм. Будучи изобличённым в предательстве, настолько потерял адекватность, что возомнил себя мучеником за справедливость.

Солженицын а.И. Роман «в круге первом»

Первый, наиболее радикальный по остроте, вариант этого романа был написан Солженицыным еще в 1958 году (до «Одного дня Ивана Денисовича»), второй вариант, смягченный, написанный в связи с появившейся надеждой на публикацию в «Новом мире», – в 1964, восстановлен – в 1968.

Поэтому он является по существу первым крупным произведением писателя, и не случайно Солженицын открывает этим романом свои собрания сочинений.

Это к тому же и единственный роман писателя (ни одного романа у него больше не получилось).

Роман со строгой, математически вывереннойархитектоникойи с такой жезаданной, но очень последовательно проведенной во всей структуре повествованияидеей.

В нем отразился личный опыт почти четырехлетнего пребывания в Марфинской «шарашке» на окраине Москвы.

Смысл названия

Сам Солженицын расшифровывает название романа следующим образом: «Шарашку придумал, если хотите, Данте. Он разрывался – куда ему поместить античных мудрецов? Долг христианина повелевал ему кинуть этих язычников в ад. Но совесть возрожденца не могла примириться, чтобы светлоумных мужей смешать с прочими грешниками и обречь телесным пыткам. И Данте придумал для них в аду особое место». «Шарашка – высший, лучший, первый круг ада».

Это толкование схватывает ближайший, непосредственный, тематический план романа: шарашка как преддверие настоящей каторги, место, где собраны мудрецы, ведущие свои философские споры. Противопоставлены их позиции, все они стоят перед искушением и перед выбором, и каждый этот выбор делает. Есть и другие толкования: «шарашка» уподобляется Аристотелевской «академии», где ученые мудрецы общаются и обмениваются мыслями, или «Ноеву ковчегу» («институт расположен в «двухэтажном ковчеге бывшей семинарской церкви»), противопоставленному окружающему его «черному океану».

Но есть и другой, более общий символический смысл названия. Он уже выходит за пределы собственно «шарашки» и соотносится с общей идеей Солженицына: вся Россия – тюрьма. И потому «первый круг» – это вся Россия, Россия Гулага, и соотносится этот узкий круг с более широким кругом свободного, не тюремного мира, под которым понимается остальное человечество (и прежде всего светоч демократии – Америка, которой можно доверить плоды труда мудрецов, гулаговской же России – нельзя).

В романе нет одного главного героя. Их несколько: Глеб Нержин, Рубин, Сологдин. У этой троицы есть определенные, хорошо известные прототипы: за Нержиным стоит сам Солженицын, это его, так сказать, alterego; прототип Рубина – Лев Копелев, прототип Сологдина – Дмитрий Панин(кстати, он обозначил свои собственные воспоминания о марфинской «шарашке» тем именем, который дал ему Солженицын в романе: мемуары Панина называются «Записки Сологдина»).

Они ведут между собою длительный философский спор; у каждого своя позиция; всех ждет искушение, всем предстоит пройти через испытание и сделать свой выбор.

А сюжетная ситуация задана еще одним – вымышленным – героем – дипломатом Иннокентием Володиным и его собственнымвыбором, который дает толчок всему движению романных событий.

Володин совершает отчаянную попытку изменить ход истории. В канун Рождества он делает звонок из телефона-автомата в американское посольство, предупреждая о том, что на днях в Штатах должна состояться встреча советского разведчика с завербованным им американским ученым, встреча, в результате которой Советский Союз получит секрет американской атомной бомбы. Звонок бесполезный: американский посол, занятый хлопотами предстоящих праздничных рождественских каникул, не придает значения предупреждению незнакомца или принимает его за провокацию.

Но звонок зафиксирован МГБ, начинается поиск злоумышленника. «Мудрецы» из марфинской «шарашки» получают задание найти технический способ идентификации голоса звонившего. Это событие дает толчок стремительному развитию событий в последующие три дня, описанные в романе, способствует выявлению сути «идеи» каждого из героев, кристаллизации их позиций. Происходит их проверка выбором, который делает в этой ситуации каждый из «мудрецов». Но всему этому предшествуетвыбор и поступок Володина.