Гори, гори ясно – краткое содержание рассказа Астафьева

Главный герой рассказа Виктора Астафьева «Гори, гори ясно» — деревенский парнишка Витя. Он жил с бабушкой и дедушкой в сибирской деревне, которая расположилась на берегу реки Енисей.

Как и все мальчишки, Витя с самого раннего детства любил игры. Начиная с весны, когда на земле появлялись проталины, герой рассказа вместе со своими сверстниками весь день проводил на улице, увлеченный какой-либо игрой.

Поначалу у ребят была популярна игра в бабки. В этой коллективной игре использовались кости, оставшиеся от варки студня. Бабушка Вити, зная пристрастие внука к этой игре, всю зиму копила для него бабки, а весной отдавала накопленное богатство. Но Витя был азартным игроком и порой проигрывал накопленные бабушкой бабки за один день.

Действовали игроки, как правило, честно, соблюдая правила. Но случались ситуации, когда проигравшие ребята набрасывались на кон и расхватывали чужие бабки. С подобными захватчиками потом никто не хотел иметь дело и их не принимали в игру. И только добровольный возврат захваченного мог дать шанс несдержанным игрокам снова присоединиться к играющим. Голодные тридцатые годы положили конец игре в бабки, потому что еды практически не было, и старые кости толкли и варили из них похлебку.

Другая игра, в которую играл Витя вместе с другими ребятами, отличалась определенной жесткостью. По сути своей это были обычные прятки, но особенность была в том, что в начале игры в землю колотушкой забивался кол и пока водящий его вытаскивает, все остальные разбегались прятаться. Трудность состояла в том, что кол забивали в землю по самую макушку, и вытаскивать его надо было голыми руками, поэтому водящим никто быть не хотел. Витя долгие годы помнил эту игру, и мысли о ней помогали ему справляться с трудностями взрослой жизни.

Особой любовью Вити пользовалась игра в лапту. Но он страдал одышкой и не очень ловко умел бить по мячу, поэтому ребята его в игру брать не хотели. Витя пожаловался на это бабушке, а она посоветовала внуку тренироваться, отбивая палкой камушки. Витя рьяно принялся за тренировки, и бабушка тут же пожалела о своем совете внуку. Сразу после начала тренировок Витя расколотил камнем окно в доме бабушки и дедушки. Позднее такой же урон был нанесен и соседским домам.

Но тренировки помогли Вите повысить мастерство в игре, и вскоре он уже мог отбивать палкой несколько камней, одновременно подброшенных в воздух. Витю снова стали брать в игру и со временем он стал капитаном команды, потеснив с этого места соседского паренька Саньку.

Санька стремился вернуть утраченные позиции и стал подстраивать гадости Вите. Однажды во время игры Санька заявил, что спрятал на дворе у Вити дохлую кошку, чтобы навести порчу. Витя, услышав это, разозлился и стал промахиваться. Но потом он совладал со своими эмоциями и во время игры нашел способ отомстить Саньке.

Игра в тот день длилась до позднего вечера. Когда Витя вернулся домой, он узнал, что бабушка уехала в город продавать землянику, а дедушка, который последнее время чувствовал себя неважно, сидел на завалинке. Витя сел рядом с дедушкой и стал слушать, как соседские девчонки, не желавшие, чтобы день заканчивался, звонко кричат закличку: «Гори, гори ясно, чтобы не погасло».

Таково краткое содержание рассказа.

Главная мысль рассказа Астафьева «Гори, гори ясно» заключается в том, что игры – это важный фактор развития детей. С помощью игр дети готовятся к взрослой жизни и воспитывают в себе упорство и волю к победе.

Рассказ Астафьева «Гори, гори ясно» учит быть сдержанным и не поддаваться эмоциям. Когда Санька испортил Вите игру, герой рассказа отомстил ему тем, что с силой запустил в него мячиком. Резиновый мячик попал Саньке по больным почкам, и Санька долго после этого удара не мог прийти в себя. Витя потом всю жизнь жалел о том, что так жестоко обошелся с Санькой.

В рассказе мне понравилась бабушка Вити, которая поддерживала во внуке его стремление к играм, копила зимой для него бабки, посоветовала тренироваться с камнями, чтобы лучше играть в лапту, а в голодные тридцатые годы нашла возможность купить внуку настоящий резиновый мячик.

Какие пословицы подходят к рассказу Астафьева «Гори, гори ясно»?

Детство — время золотое, ест и пьет и спит в покое.
Играй, да не заигрывайся.
Чем труднее борьба — тем почетнее победа.

Эта запись защищена паролем. Введите пароль, чтобы посмотреть комментарии.

Гори, гори ясно содержание/сюжет фильма читать онлайн

О дной из основных сюжетных версий отправки Супермена на Землю является та, что он был послан, чтоб, когда вырастет, завоевать Землю для себя и стать ее правителем. Но все мы знаем, что Супермен стал добрым (относительно), и стал стражем Земли, без всяких претензий на власть. В этом фильме рассматривается альтернативный вариант, когда суперребенок вырастает не просто плохим парнем, так еще и со склонностью к подростковому садизму и капризный. Может, возраст такой, переходный, а может просто внеземная природа берет свое. Но людям лучше поберечься.

2006 год. В Канзасе, на ферме, которой владеют Тори и Кайл Брейер, падает космический корабль с мальчиком внутри. Пара усыновляет его, назвав Брэндоном и спрятав космический корабль в сарае, в его погребе.

Двенадцать лет спустя корабль начинает транслировать сообщения инопланетян Брэндону, и тот обнаруживает, что он обладает неуязвимостью. Он в загипнотизированном состоянии, не осознавая себя, идет к сараю и пытается открыть погреб, повторяя инопланетное послание, но Тори выводит его из транса, и тот отходит от погреба.

Став немного старше, в переходном возрасте, Брэндон становится непослушным, и не уважающим своих приемных родителей ребенком. На день рождения Брэндона, отмесаемый в закусочной, его дядя Ноа и тетя Мерили дарят ему охотничье ружье, но Кайл отказывается дать его Брэндону, и Брэндон устраивает истерическую сцену. Кайл выводит Брандона из закусочной и они уходят с Тори.

Кайл подозревает, что с Брэндоном что-то не так, а Тори находит в комнате Брэндона фотографии моделей нижнего белья, хирургические схемы и фотографии человеческих органов. Во время семейной прогулки Кайл неловко пробует поговорить с Брэндоном о сексе и мастурбации, говоря тому, что иногда можно действовать в соответствии с его сексуальными побуждениями. В ту же ночь Брэндон, предположительно используя сверхчеловеческую скорость, отправляется в дом своей одноклассницы Кейтлин, прячась в ее комнате, пока та не замечает его, он удирает. Вернувшись домой, Кайл замечает, что их цыплята разбегаются в ужасе от Брэндона; Той же ночью Кайл обнаруживает, что цыплята разорваны, а запертая дверь курятника сорвана с петель. Тори считает, что это нападение волка, Кайл настаивает, что это сделал Брэндон.

Во время занятий по доверию (нужно упасть, не глядя, назад, а партнер должен подхватить тебя) в школе Брэндон падает, так как Кейтлин не хочет поддержать его. Брэндон в отместку сильно сжимает ее руку, причиняя боль и его отстраняют от занятий. Он должен пройти через разговор со школьным психологом-консультантом, своей тетей Мерили.

Тори опять выводит из транса Брэндона, когда тот левитирует над открытым погребом, произнося послание корабля, он падает и ранится об корабль, впервые в жизни получив травму. Тори раскрывает ему правду о его прибытии на Землю, и Брэндон уходит, наконец осознав сообщение корабля: «Возьми мир» – захвати мир.

Брэндон навещает Кейтлин, которая говорит ему, что ее мать Эрика запретила ей разговаривать с ним. Брэндон, надев жуткую маску преследует и убивает Эрику. Мерили, обеспокоенная отсутствием угрызений совести у Брэндона, говорит ему, что она обязана сообщить о его поведении в полицию. Брэндон пытается запугать Мерили, придя к той домой, и угрожая последствиями, но та отсылает его к себе. Без разрешения Мерили Брэндон надевает маску и следит за ней в ее доме, оставаясь в тени. Она ложится спать. Ноа приходит домой, и находит Брэндона в маске, который прячется в шкафу. Ноа ругает его, и говорит, что все расскажет его родителям, и Брэндон набрасывается на него. В ужасе Ноа пытается уехать и скрыться на своей машине, но Брэндон поднимает и разбивает машину, убивая Ноя, и его кровью рисует на дороге таинственный символ.

После школы Брэндон возвращается домой, без рубашки, сказав родителям, что хулиганы порвали его рубашку, но отказывается отдать ее Тори на починку. Его родители узнают от скорбящей Мерили, что Брэндон был около ее дома в тот вечер, и испытывают тревогу, когда Брэндон никак не реагирует, когда они ему говорят, что Ноа погиб. Кайл хватает его, а Брэндон с силой его отбрасывает. Кайл показывает окровавленную рубашку Брендона Тори, но она все равно отказывается верить, что это Брэндон убил Ноа. Охотясь с Брэндоном, Кайл стреляет ему в затылок, но пуля не вредит ему. Брэндон, не вид другого выхода, переживая и горюя, все таки убивает Кайла своим тепловым зрением.

После того, как шериф показывает Тори символ, найденных на местах смерти Эрики и Ноя, Тори находит записную книжку Брэндона с рисунками убийств, Брэндона в маске, уничтожающего Землю словами «захватить мир», и этот символ. Тори, поняв, что ее муж был прав насчет Брэндона, пытается дозвониться до Кайла, но на звонок отвечает Брэндон и сообщает, что Кайл мертв. Брэндон начинает разрушать дом, Тори вызывает полицию, но Брэндон зверски убивает шерифа и его заместителей. В сарае Тори находит изуродованное тело Мерили, прибитое к стене и окруженное кровавыми символами. Вспомнив, как Брэндон порезался, Тори вооружается острым куском корабля, чтобы нанести ему удар, но терпит неудачу, так как Брэндон предвидит ее атаку. В ярости, Брэндон хватает Тори, пролетает с ней через крышу сарая (повредив ее лицо), взмывает над облаками, и бросает ее вниз, и она разбивается. Чтоб скрыть свое преступление, Брэендон сбрасывает на ферму самолет с пассажирами, и исчезает.

По телевидению в новостях и в интервью с конспирологом обсуждаются разрушения в этом городке, возможность существования суперсуществ и необходимость для человечества принимать какие-то меры.

“Последний поклон” Астафьева: краткое содержание рассказа

Одно из произведений, относящихся к русской классической литературе, стал рассказ В. П. Астафьева «Последний поклон». Краткое содержание этого художественного произведения совсем небольшое. Однако оно будет представлено в данной статье максимально развернуто.

Краткое содержание «Последнего поклона» Астафьева

Несмотря на то, что даже в оригинале произведение читается всего за несколько минут, о сюжете все-таки можно сказать в двух словах.

Главный герой краткого содержания «Последнего поклона» Астафьева – молодой парень, который несколько лет провел на войне. От его же лица и ведется повествование в тексте.

Для того, чтобы каждому было понятно, что и как, разобьем это произведение на несколько отдельных частей, которые будут описаны ниже.

Возвращение домой

Краткое содержание «Последнего поклона» Астафьева начинается с возвращения главного героя с войны домой.

Первым делом он решает навестить свою бабушку, у которой он проводил много времени, будучи ребенком. Он не хочет, чтобы та его заметила, поэтому обошел дом сзади, чтобы войти через другую дверь. Пока главный герой обходит дом, он видит, как сильно он нуждается в ремонте, как все вокруг запущено и требует внимания. Крыша бани совсем провалилась, огород полностью зарос сорняком, а сам дом покосился на бок. Бабушка не держала даже кошки, из-за этого все углы в маленьком доме погрызли мыши. Он удивлен, что за время его отсутствия все так развалилось.

Встреча с бабушкой

Краткое содержание «Последнего поклона» Астафьева продолжается трогательной и долгожданной встречей родных людей.

Войдя в дом, главный герой видит, что все в нем осталось прежним. Несколько лет весь мир был окутан войной, какие-то государства стерлись с лица Земли, какие-то появились, а в этом маленьком доме все было таким, каким и помнил молодой военный. Все та же скатерть, все те же занавески. Даже запах – и он был тем же, каким запомнил его главный герой еще ребенком.

Как только главный герой ступает за порог, он видит бабушку, которая так же, как и много лет назад, сидит у окна и сматывает пряжу. Старуха сразу узнает любимого внука. Увидев лицо бабушки, главный герой сразу замечает, что года оставили на ней свой отпечаток – она очень постарела за это время. Бабушка долго не отводит глаз от парня, у которого на груди блестит Красная Звезда. Она видит, каким взрослым он стал, как он возмужал на войне. Вскоре она говорит, что она очень устала, что чувствует приближение смерти. Она просит главного героя похоронить ее, когда она скончается.

Смерть любимой бабушки

Краткое содержание рассказа «Последний поклон» Астафьева продолжается событиями, способными заставить каждого сочувствовать главному герою.

Очень скоро бабушка умирает. В это время главный герой нашел рабочее место на заводе на Урале. Он просит, чтобы его отпустили всего на несколько дней, но ему отвечают, что с работы отпускают только в том случае, если необходимо похоронить родителей. Главному герою ничего не остается, кроме как продолжать работать.

Чувство вины главного героя

Краткое содержание «Последнего поклона» Виктора Астафьева продолжается угрызениями совести главного героя. Он и сам отлично осознает, что сначала не понимал глубину всей утраты, но сейчас бы он отдал многое, он бы пешком прошел огромный путь от Урала до Сибири, чтобы прикрыть глаза дорогого человека и преподнести последний поклон ей.

У соседей умершей бабушки он узнает, что старуха уже давно не могла носить воду домой – сильно болели ноги. Картошку она мыла в росе. Кроме этого, он узнает, что она ездила молиться за него в Киево-Печерскую лавру, чтобы он вернулся с войны живым, здоровым, чтобы семью свою создал и зажил счастливо, ни в чем не зная беды.

Множество таких мелочей рассказывают главному герою в деревне. Но все это не может удовлетворить молодого парня, ведь жизнь, пусть и состоит из мелочей, включает в себя нечто большее. Единственное, что хорошо понимает главный герой, – бабушка была очень одинока. Жила она одна, здоровье было хрупким, все тело болело, а помочь было некому. Вот и справлялась старуха кое-как сама, пока накануне своей смерти не увидела своего выросшего и повзрослевшего внука.

Осознание потери близкого

Главный герой хочет знать как можно больше о том времени, когда он был на войне. Как же справлялась старенькая бабушка здесь одна? Но рассказать некому, а то, что он слышал от односельчан, – ничего толком не могло рассказать обо всех трудностях, которые были у старухи.

Главный герой пытается донести до каждого читателя всю важность любви бабушек и дедушек, всю их любовь и привязанность к молодым, которых они растили с малых лет. Главный герой не способен выразить свою любовь к умершей словами, у него остались лишь горечь и чувство вины за то, что она его так долго ждала, а он не смог даже ее похоронить, как она того просила.

Главный герой ловит себя на мысли, что бабушка – она бы простила ему, что угодно. Вот только бабушки больше нет, а значит, и прощать некому.

Павел Сенников – Гори, гори ясно

Павел Сенников – Гори, гори ясно краткое содержание

Гори, гори ясно читать онлайн бесплатно

Отори Садакадзу очнулся в 7:46 и сразу сел, растирая лицо ладонями. Он ощутил боль и некоторое время напряженно рассматривал ранку под ногтем короткого пухлого пальца. Сознание медленно возвращалось к нему. Наконец он вспомнил, как вчера при подстригании ногтей его поранила нетерпеливая медсестра. Сейчас затянувшаяся было ранка раскрылась и из нее вытекла капля вялой крови. Отори сунул палец в рот и тут же вынул. Он вспомнил еще одну вещь, приключившуюся вчера.

Отори отломал кусочек кроватной пружины и выпрямил его пальцами. Получилась вполне упругая проволочка, которой он вычистил ногти, тогда еще не остриженные. Затем ковырял ею в различных щелях и наконец уселся на пол выковыривать мусор, забившийся под плинтуса. Отори начал работу от двери и, двигаясь последовательно, намеревался дверью и закончить. Когда же он добрался до угла, проволочка выгребла тонкий короткий предмет желтого цвета с таким традиционным коричневым утолщением на одном конце, что Отори мгновенно опознал в предмете спичку. Обычную пластиковую спичку страшнейшую ныне вещь. Вздрогнув, он сразу спрятал ее в кулак, и никто из больных ничего не заметил. Для вида он было продолжил работу, но разволновался и, не в силах усидеть, поднялся с пола и пошел в уборную. Выждав, пока не остался в одиночестве, он вынул палочку и подробно осмотрел ее.

Это была самая настоящая спичка! Отори даже застонал от страха и восторга. Она была целехонька, и Отори знал, что может зажечь ее обо, что угодно – пол, стену, даже зубы. Но Отори не стал делать этого, хотя руки нестерпимо чесались сделать Огонь. Отори снова спрятал находку и спокойной походкой отправился обедать, благо подошло время. И никому-никому ничего не сказал. А остаток дня провел как в полусне – столь сильным было впечатление от происшедшего.

Туман все поглотил. Лишь

Отори быстро оглянулся – не наблюдает ли кто за ним, и судорожно ощупал нагрудный карман. Удостоверившись, что спичка на месте и не плод фантазий его больной психики, он подошел к окну.

Ближние дома за станцией были хорошо видны, но дальше все тонуло в голубом тумане, и транспаранты тоже тонули в нем. О солнце в небе можно было только догадываться.

На воле время утреннего подъема – в семь, часом раньше, чем в больнице, и по улицам торопливо шли на станцию граждане. Они несли с собою ведра, лопаты и пухлые сумки. Полдня они будут трудиться на своих предприятиях и в офисах, а полдня копать ямы под саженцы и бегать взад-вперед с ведрами.

Дурацкая затея. Просто психоз повальный.

Неслышно прошла Магнитка. С пуском городской атомной они стали ходить не дважды в день, а каждые полчаса. Конечно, особой необходимости в этом не было. Отори усматривал здесь пропагандистский жест городских властей. Дескать, не все еще так плохо. Смешно подумать.

Автоматически включилось радио. Бодрый голос где-то произнес: “Восемь часов”, – и всепроникающие волны разнесли эти слова по миллионам приемников. Больные, привыкшие вставать по радио, потянулись к выходу. Отори тоже пошел умываться.

За завтраком, когда он без воодушевления жевал безвкусную синтетическую пищу, его хлопнули по плечу. Зная, кто это, он напрягся, но не обернулся. Только торопливо проглотил кусок.

– Приятного аппетита, Отори, – гадким голосом произнес Марио, его вечный недруг и гонитель, небрежно садясь на шаткий столик. – Что-то ты неприветлив сегодня, – он участливо потрепал Отори по щеке. – Как мой компот поживает? Я вижу, ты уже отхлебнул малость.

– Ну, отхлебнул, – Отори сжал ложку, – это же мой компот!

– Ой ли? – поразился Марио. – Я-то думал, ты мне подарил его. Ну, друг, даешь!

Отори бессильно наблюдал, как Марио эффектно, двумя пальцами взял стакан и, смакуя, выпил содержимое. Протест, как всегда, проснулся, лишь когда Марио поставил стакан прямо ему в тарелку.

– Марио, – дрожа от страха и отчаяния, выдавил Отори, – ты же знаешь, что убиваешь меня. Ты разрушаешь мой организм, лишая его компота. Я и так уже еле ноги передвигаю. Человек не может жить на одной синтетике! Одноразовая ложка хрустнула в его руке.

– Ну, зато это дает тебе некоторые преимущества. Например, сегодня я не буду бить тебя.

– А ты и не должен бить меня! Я свободный человек!

– Вот сейчас получишь по голове – и вся свобода, понял?

Отори зарыдал, душимый слезами и бессилием.

На процедурах медсестра Соня, молодая, упругая, некрасивая, внимательно глядя в его заплаканные глаза, спросила, что с ним случилось.

– Ничего, – побледнел Отори.

– Может, тебя кто обидел? – не унималась Соня.

– Нет, – отрезал Отори, бледнея еще больше. О жалобе не могло быть и речи. Однажды он пожаловался, и с тех пор Марио пьет его компот.

– Просто я вспомнил дом.

И тут он действительно вспомнил дом.

– Он у меня большой, светлый. Но это было давно.

– Он был сгораемый? – поинтересовалась Соня.

– Да. В восьмисотом квартале.

– А-а. Теперь там свалка.

– Свалка? – дрогнул голос Отори.

– Ну, ты же знаешь, каким пожароопасным был этот квартал. Его, кстати, не сносили – лишь обнесли стеной и устроили свалку. Пять лет назад. Куча уже изрядная – под двадцать ростов высотой. А чтоб ее не разносил ветер, опрыскивают клейстером. Что с тобой? Эй, Отори, все нормально?

Он равнодушно отвернулся. Не хватало еще, чтобы ему вкололи какой-нибудь успокаивающей гадости, после которой недели ходишь заторможенным. Он стянул с головы диагнозетку, бодро встал и как бы обронил:

– Туда ему и дорога. Квартал-то был никудышный. Хорошо еще, не сгорел.

– Это было бы ужасно, – со вздохом согласилась Соня.

Ближе к вечеру туман сгустился. Из голубого он стал серым и каким-то грязноватым. Отори, сидя у окна, наблюдал, как расходились по домам горожане. Они несли лопаты и аккуратно чистили их у порогов своих жилищ. Картина эта повторялась изо дня в день и давно приобрела значение ритуала. Но и тут Отори ставил под сомнение их упорство – они бахвалятся, понимал он, они пытаются подавить страх в себе и в других, публично демонстрируя доказательства своей работы. Смешно, смешно.

И Отори пошел в уборную – в который раз полюбоваться на спичку.

А та была прелестна. Ее основная часть естественно и нежно переходила в головку, коричневую, круглую, миниатюрную, напоминающую древнюю бомбу, которую Отори видел в музее. Блестящий ранее пластик с годами несколько потускнел, но – в самый раз, и это тоже говорило в ее пользу, прибавляя зрелости. Чувствовалось – да, этой спичкой можно сделать Огонь!

Гори, гори ясно – краткое содержание рассказа Астафьева

(Повесть в рассказах)

Далекая и близкая сказка

На задворках нашего села среди травянистой поляны стояло на сваях длинное бревенчатое помещение с подшивом из досок. Оно называлось «мангазина», к которой примыкала также завозня, – сюда крестьяне нашего села свозили артельный инвентарь и семена, называлось это «обшэственным фондом». Если сгорит дом, если сгорит даже все село, семена будут целы и, значит, люди будут жить, потому что, покудова есть семена, есть пашня, в которую можно бросить их и вырастить хлеб, он крестьянин, хозяин, а не нищеброд.

Поодаль от завозни – караулка. Прижалась она под каменной осыпью, в заветрии и вечной тени. Над караулкой, высоко на увале, росли лиственницы и сосны. Сзади нее выкуривался из камней синим дымком ключ. Он растекался по подножию увала, обозначая себя густой осокой и цветами таволги в летнюю пору, зимой – тихим парком из-под снега и куржаком по наползавшим с увалов кустарникам.

В караулке было два окна: одно подле двери и одно сбоку в сторону села. То окно, что к селу, затянуло расплодившимися от ключа черемушником, жалицей, хмелем и разной дурниной. Крыши у караулки не было. Хмель запеленал ее так, что напоминала она одноглазую косматую голову. Из хмеля торчало трубой опрокинутое ведро, дверь открывалась сразу же на улицу и стряхивала капли дождя, шишки хмеля, ягоды черемухи, снег и сосульки в зависимости от времени года и погоды.

Жил в караулке Вася-поляк. Роста он был небольшого, хром на одну ногу, и у него были очки. Единственный человек в селе, у которого были очки. Они вызывали пугливую учтивость не только у нас, ребятишек, но и у взрослых.

Жил Вася тихо-мирно, зла никому не причинял, но редко кто заходил к нему. Лишь самые отчаянные ребятишки украдкой заглядывали в окно караулки и никого не могли разглядеть, но пугались все же чего-то и с воплями убегали прочь.

У завозни же ребятишки толкались с ранней весны и до осени: играли в прятки, заползали на брюхе под бревенчатый въезд к воротам завозни либо хоронились под высоким полом за сваями, и еще в сусеках прятались; рубились в бабки, в чику. Тес подшива был избит панками – битами, налитыми свинцом. При ударах, гулко отдававшихся под сводами завозни, внутри нее вспыхивал воробьиный переполох.

Здесь, возле завозни, я был приобщен к труду – крутил по очереди с ребятишками веялку и здесь же в первый раз в жизни услышал музыку – скрипку…

На скрипке редко, очень, правда, редко, играл Вася-поляк, тот загадочный, не из мира сего человек, который обязательно приходит в жизнь каждого парнишки, каждой девчонки и остается в памяти навсегда. Такому таинственному человеку вроде и полагалось жить в избушке на курьих ножках, в морхлом месте, под увалом, и чтобы огонек в ней едва теплился, и чтобы над трубою ночами по-пьяному хохотал филин, и чтобы за избушкой дымился ключ. и чтобы никто-никто не знал, что делается в избушке и о чем думает хозяин.

Помню, пришел Вася однажды к бабушке и что-то спросил у нос. Бабушка посадила Васю пить чай, принесла сухой травы и стала заваривать ее в чугунке. Она жалостно поглядывала на Васю и протяжно вздыхала.

Вася пил чай не по-нашему, не вприкуску и не из блюдца, прямо из стакана пил, чайную ложку выкладывал на блюдце и не ронял ее на пол. Очки его грозно посверкивали, стриженая голова казалась маленькой, с брюковку. По черной бороде полоснуло сединой. И весь он будто присолен, и крупная соль иссушила его.

Ел Вася стеснительно, выпил лишь один стакан чаю и, сколько бабушка его ни уговаривала, есть больше ничего не стал, церемонно откланялся и унес в одной руке глиняную кринку с наваром из травы, в другой – черемуховую палку.

– Господи, Господи! – вздохнула бабушка, прикрывая за Васей дверь. – Доля ты тяжкая… Слепнет человек.

Вечером я услышал Васину скрипку.

Была ранняя осень. Ворота завозни распахнугы настежь. В них гулял сквозняк, шевелил стружки в отремонтированных для зерна сусеках. Запахом прогорклого, затхлого зерна тянуло в ворота. Стайка ребятишек, не взятых на пашню из-за малолетства, играла в сыщиков-разбойников. Игра шла вяло и вскоре совсем затухла. Осенью, не то что весной, как-то плохо играется. Один по одному разбрелись ребятишки по домам, а я растянулся на прогретом бревенчатом въезде и стал выдергивать проросшие в щелях зерна. Ждал, когда загремят телеги на увале, чтобы перехватить наших с пашни, прокатиться домой, а там, глядишь, коня сводить на водопой дадут.

За Енисеем, за Караульным быком, затемнело. В распадке речки Караулки, просыпаясь, мигнула раз-другой крупная звезда и стала светиться. Была она похожа на шишку репья. За увалами, над вершинами гор, упрямо, не по-осеннему тлела полоска зари. Но вот на нее скоротечно наплыла темнота. Зарю притворило, будто светящееся окно ставнями. До утра.

Сделалось тихо и одиноко. Караулки не видно. Она скрывалась в тени горы, сливалась с темнотою, и только зажелтевшие листья чуть отсвечивали под горой, в углублении, вымытом ключом. Из-за тени начали выкруживать летучие мыши, попискивать надо мною, залетать в распахнутые ворота завозни, мух там и ночных бабочек ловить, не иначе.

Я боялся громко дышать, втиснулся в зауголок завозни. По увалу, над Васиной избушкой, загрохотали телеги, застучали копыта: люди возвращались с полей, с заимок, с работы, но я так и не решился отклеиться от шершавых бревен, так и не мог одолеть накатившего на меня парализующего страха. На селе засветились окна. К Енисею потянулись дымы из труб. В зарослях Фокинской речки кто-то искал корову и то звал ее ласковым голосом, то ругал последними словами.

В небо, рядом с той звездой, что все еще одиноко светилась над Караульной речкой, кто-то зашвырнул огрызок луны, и она, словно обкусанная половина яблока, никуда не катилась, бескорая, сиротская, зябко стекленела, и от нее стекленело все вокруг. Он завозни упала тень на всю поляну, и от меня тоже упала тень, узкая и носатая.

За Фокинской речкой – рукой подать – забелели кресты на кладбище, скрипнуло что-то в завозне – холод пополз под рубаху, по спине, под кожу. к сердцу. Я уже оперся руками о бревна, чтобы разом оттолкнуться, полететь до самых ворот и забренчать щеколдой так, что проснутся на селе все собаки.

Но из-под увала, из сплетений хмеля и черемух, из глубокого нутра земли возникла музыка и пригвоздила меня к стене.

Сделалось еще страшнее: слева кладбище, спереди увал с избушкой, справа жуткое займище за селом, где валяется много белых костей и где давно еще, бабушка говорила, задавился человек, сзади темная завозня, за нею село, огороды, охваченные чертополохом, издали похожим на черные клубы дыма.

Один я, один, кругом жуть такая, и еще музыка – скрипка. Совсем-совсем одинокая скрипка. И не грозится она вовсе. Жалуется. И совсем ничего нет жуткого. И бояться нечего. Дурак-дурачок! Разве музыки можно бояться? Дурак-дурачок, не слушал никогда один-то, вот и…

Музыка льется тише, прозрачней, слышу я, и у меня отпускает сердце. И не музыка это, а ключ течет из-под горы. Кто-то припал к воде губами, пьет, пьет и не может напиться – так иссохло у него во рту и внутри.

Видится почему-то тихий в ночи Енисей, на нем плот с огоньком. С плота кричит неведомый человек: «Какая деревня-а-а?» – Зачем? Куда он плывет? И еще обоз на Енисее видится, длинный, скрипучий. Он тоже уходит куда-то. Сбоку обоза бегут собаки. Кони идут медленно, дремотно. И еще видится толпа на берегу Енисея, мокрое что-то, замытое тиной, деревенский люд по всему берегу, бабушка, на голове волосья рвущая.

Музыка эта сказывает о печальном, о болезни вот о моей говорит, как я целое лето малярией болел, как мне было страшно, когда я перестал слышать и думал, что навсегда буду глухим, вроде Алешки, двоюродного моего брата, и как являлась ко мне в лихорадочном сне мама, прикладывала холодную руку с синими ногтями ко лбу. Я кричал и не слышал своего крика.

Астафьев рыбак грохотало краткое содержание

Поиски идеала в любви и дружбе – это палка о двух концах, которая позволяет человеку избивать самого себя, при этом умудряясь полноценно поиздеваться над чувствами других людей.

Виктор Петрович Астафьев (1.05.1924 — 29.11.2001)

1 мая 1924 года в селе Овсянка, что на берегу Енисея, недалеко от Красноярска, в семье Петра Павловича и Лидии Ильиничны Астафьевых родился сын Виктор.

В семь лет мальчик потерял мать – она утонула в реке, зацепившись косой за основание боны. В. П. Астафьев никогда не привыкнет к этой потере. Все ему “не верится, что мамы нет и никогда не будет”. Заступницей и кормилицей мальчика становится его бабушка – Екатерина Петровна.

С отцом и мачехой Виктор переезжает в Игарку – сюда выслан с семьей раскулаченный дед Павел. Астафьев рыбак грохотало краткое содержание “Диких заработков”, на которые рассчитывал отец, не оказалось, отношения с мачехой не сложились, она спихивает обузу в лице ребенка с плеч. Мальчик лишается крова и средств к существованию, бродяжничает, затем попадает в детдом- интернат. “Самостоятельную жизнь я начал сразу, безо всякой подготовки”, – напишет впоследствии В. П. Астафьев.

Учитель школы-интерната сибирский поэт Игнатий Дмитриевич Рождественский замечает в Викторе склонность к литературе и развивает ее. Сочинение о любимом озере, напечатанное в школьном журнале, развернется позднее в рассказ “Васюткино озеро”. Окончив школу-интернат, подросток зарабатывает себе на хлеб в станке Курейка. “Детство мое осталось в далеком Заполярье, – напишет спустя годы В. П. Астафьев. – Дитя, по выражению деда Павла, “не рожено, не прошено, папой с мамой брошено”, тоже куда-то девалось, точнее – откатилось от меня. Чужой себе и всем, подросток или юноша вступал во взрослую трудовую жизнь военной поры”.

Собрав денег на билет. Виктор уезжает к Красноярск, поступает и ФЗО. “Группу и профессию в ФЗО я не выбирал — они сами меня выбрали”, расскажет впоследствии писатель. Окончив учебу, он работает составителем поездов на станции Базаиха под Красноярском.

Осенью 1942 года Виктор Астафьев добровольцем уходит в армию, а весной 1943 года попадает на фронт. Воюет на Брянском. Воронежском и Степном фронтах, объединившихся затем в Первый Украинский. Фронтовая биография солдата Астафьева отмечена орденом Красной Звезды, медалями “За отвагу”, “За победу над Германией” и “За освобождение Польши”. Несколько раз он был тяжело ранен.

Осенью 1945 года В. П. Астафьев демобилизуется из армии н вместе со своей женой — рядовой Марией Семеновной Корякиной приезжает па ее родину — город Чусовой на западном Урале. По состоянию здоровья Виктор уже не может вернуться к своей специальности и, чтобы кормить семью, работает слесарем, чернорабочим, грузчиком, плотником, мойщиком мясных туш, вахтером мясокомбината.

В марте 1947 года в молодой семье родилась дочка. В начале сентября девочка умерла от тяжелой диспепсии, — время было голодное, у матери не хватало молока, а продовольственных карточек взять было неоткуда.

В мае 1948 года у Астафьевых родилась дочь Ирина, а в марте 1950 года – сын Андрей.

В 1951 году, попав как-то на занятие литературного кружка при газете “Чусовской рабочий”, Виктор Петрович за одну ночь написал рассказ “Гражданский человек”; впоследствии он назовет его “Сибиряк”.

С 1951 но 1955 год Астафьев работает литературным сотрудником газеты “Чусовской рабочий.

В 1953 году в Перми выходит его первая книжка рассказов – “До будущей весны”, а в 1955 году вторая – “Огоньки”. Это рассказы для детей. В 1955-1957 годах он пишет роман “Тают снега”, издает еще две книги для детей: “Васюткино озеро” (1956) и “Дядя Кузя, куры, лиса и кот” (1957), печатает очерки и рассказы в альманахе “Прикамье”, журнале “Смена”, сборниках “Охотничьи были” и “Приметы времени”. С апреля 1957 года Астафьев – спецкор Пермского областного радио. В 1958 году увидел свет его роман “Тают снега”. В. П. Астафьева принимают в Союз писателей РСФСР. В 1959 году его направляют на Высшие литературные курсы при Литературном институте имени М. Горького. Два года он учится в Москве.

Конец 50-х годов отмечен расцветом лирической прозы В. П. Астафьева. Повести “Перевал” (1958-1959) и “Стародуб” (1960), повесть “Звездопад”, написанная на одном дыхании всего за несколько дней (1960), приносят ему широкую известность.

В 1962 году семья переехала в Пермь, а в 1969 году – в Вологду.

60-е годы чрезвычайно плодотворны для писателя: написана повесть “Кража” (1961-1965), новеллы, составившие впоследствии повесть в рассказах “Последний поклон”: “Зорькина песня” (1960), “Гуси в полынье” (1961), “Запах сена” (1963), “Деревья растут для всех” (1964), “Дядя Филипп – судовой механик” (1965), “Монах в новых штанах” (1966), “Осенние грусти и радости” (1966), “Ночь темная- темная” (1967), “Последний поклон” (1967), “Где-то гремит война” (1967), “Фотография, на которой меня нет” (1968), “Бабушкин праздник” (1968). В 1968 году повесть “Последний поклон” выходит в Перми отдельной книгой. В вологодский период жизни В. П. Астафьевым созданы две пьесы: “Черемуха” и “Прости меня”. Спектакли, поставленные по этим пьесам, шли па сцене ряда российских театров.

Еще в 1954 году Астафьев задумал повесть “Пастух и пастушка. Современная пастораль” – “любимое свое детище”. Астафьев рыбак грохотало краткое содержание А осуществил свой замысел почти через 15 лет – в три дня, “совершенно обалделый и счастливый”, написав “черновик в сто двадцать страниц” и затем шлифуя текст. Написанная в 1967 году, повесть трудно проходила в печати и впервые была опубликована в журнале “Наш современник”, № 8, 1971 г. Писатель возвращался к тексту повести в 1971 и 1989 годах, восстановив снятое по соображениям цензуры.

В 1975 году за повести “Перевал”, “Последний поклон”, “Кража”, “Пастух и пастушка” В. П. Астафьеву была присуждена Государственная премия РСФСР имени М. Горького. В 60-е же годы B. П. Астафьевым были написаны рассказы “Старая лошадь” (1960), “О чем ты плачешь, ель” (1961). “Руки жены” (1961), “Сашка Лебедев” (1961), “Тревожный сон” (1964), “Индия” (1965), “Митяй с землечерпалки” (1967), “Яшка-лось” (1967), “Синие сумерки” (1967), “Бери да помни” (1967), “Ясным ли днем” (1967), “Русский алмаз” (1968), “Без последнего” (1968).

К 1965 году начал складываться цикл затесей — лирических миниатюр, раздумий о жизни, заметок для себя. Они печатаются в центральных и периферийных журналах. В 1972 году “Затеси” выходят отдельной книгой в издательстве “Советский писатель” – “Деревенское приключение”. “Песнопевица”, “Как лечили богиню”, “Звезды и елочки”, “Тура”, “Родные березы”, “Весенний остров”, “Хлебозары”, “Чтобы боль каждого. “, “Кладбище”, “И прахом своим”. “Домский собор”, “Видение”, “Ягодка”, “Вздох”. К жанру затесей писатель постоянно обращается в своем творчестве.

В 1972 году В. П. Астафьев пишет свое “радостное детище” – “Оду русскому огороду”.

С 1973 года в печати появляются рассказы, составившие впоследствии знаменитое повествование в рассказах “Царь-рыба”: “Бойе”, “Капля”, “У золотой карги”, “Рыбак Грохотало”, “Царь-рыба”, “Летит черное перо”, “Уха на Боганиде”, “Поминки”, “Туруханская лилия”, “Сон о белых горах”, “Нет мне ответа”. Публикация глав в периодике – журнале “Наш современник” – шла с такими потерями в тексте, что автор от огорчений слег в больницу и с тех нор больше никогда не возвращался к повести, не восстанавливал и не делал новых редакций. Лишь много лет спустя, обнаружив в своем архиве пожелтевшие от времени страницы снятой цензурой главы “Норильцы”, опубликовал ее в 1990 году в том же журнале под названием “Не хватает сердца”. Впервые “Царь-рыба” была опубликована в книге “Мальчик в белой рубахе”, вышедшей в издательстве “Молодая гвардия” в 1977 году.

В 1978 году за повествование в рассказах “Царь-рыба” В. П. Астафьев был удостоен Государственной премии СССР. В 70-е годы писатель вновь обращается к теме своего детства – рождаются новые главы к “Последнему поклону”: опубликованы “Пир после победы” (1974), “Бурундук на кресте” (1974), “Карасиная погибель” (1974), “Без приюта” (1974), “Сорока” (1978), “Приворотное зелье” (1978), “Гори, гори ясно” (1978), Астафьев рыбак грохотало краткое содержание “Соевые конфеты” (1978). Повесть о детстве – уже в двух книгах – выходит в 1978 году в издательстве “Современник”.

С 1978 по 1982 год В. П. Астафьев работает над повестью “Зрячий посох”, изданной только в 1988 году. В 1991 году за эту повесть писатель был удостоен Государственной премии СССР.

В 1980 году Астафьев переехал жить на родину – в Красноярск. Начался новый, чрезвычайно плодотворный период его творчества. В Красноярске и в Овсянке – деревне его детства – им написаны роман “Печальный детектив” (1985) и такие рассказы, как “Медвежья кровь” (1984), “Жизнь прожить” (1985), “Вимба” (1985), “Светопреставление” (1986), “Слепой рыбак” (1986), “Ловля пескарей в Грузии” (1986), “Тельняшка с Тихого океана” (1986), “Голубое поле под голубыми небесами” (1987), “Улыбка волчицы” (1989), “Мною рожденный” (1989), “Людочка” (1989), “Разговор со старым ружьем” (1997).

В 1989 году В. П. Астафьеву присвоено звание Героя Социалистического Труда.

17 августа 1987 года скоропостижно умирает дочь Астафьевых Ирина. Ее привозят из Вологды и хоронят на кладбище в Овсянке. Виктор Петрович и Мария Семеновна забирают к себе маленьких внуков Витю и Полю.

Жизнь на родине всколыхнула воспоминания и подарила читателям новые рассказы о детстве – рождаются главы: “Предчувствие ледохода”, “Заберега”, “Стряпухина радость”, “Пеструха”, “Легенда о стеклянной кринке”, “Кончина”, и в 1989 году “Последний поклон” выходит в издательстве “Молодая гвардия” уже в трех книгах. В 1992 году появляются еще две главы – “Забубенная головушка” и “Вечерние раздумья”. “Животворящий свет детства” потребовал от писателя более тридцати лет творческого труда.

На родине В. П. Астафьевым создана и его главная книга о войне – роман “Прокляты и убиты”: часть первая “Чертова яма” (1990-1992) и часть вторая “Плацдарм” (1992-1994), отнявшая у писателя немало сил и здоровья и вызвавшая бурную читательскую полемику.

В 1994 году “за выдающийся вклад в отечественную литературу” писателю была присуждена Российская независимая премия “Триумф”.

В 1995 году за роман “Прокляты и убиты” В. П. Астафьев был удостоен Государственной премии России.

С сентября 1994-го по январь 1995-го мастер слова работает над новой повестью о войне “Так хочется жить”, а в 1995-1996 годах пишет – тоже “военную” – повесть “Обертон”, в 1997 году он завершает повесть “Веселый солдат”, начатую в 1987 году, – война не оставляет писателя, тревожит память. Веселый солдат – это он, израненный молодой солдат Астафьев, возвращающийся с фронта и примеривающийся к мирной гражданской жизни.

В 1997-1998 годах в Красноярске осуществлено издание Собрания сочинений В. П. Астафьева в 15 томах, с подробными комментариями автора.

В 1997 году писателю присуждена Международная Пушкинская премия, а в 1998 году он удостоен премии “За честь и достоинство таланта” Международного литфонда.

В конце 1998 года В. П. Астафьеву присуждена премия имени Аполлона Григорьева Академии русской современной словесности.

“Ни дня без строчки” – это девиз неутомимого труженика, истинно народного писателя. Вот и сейчас на его столе – новые затеси, любимый жанр – и новые замыслы в сердце. Астафьев рыбак грохотало краткое содержание

Когда человек хвастается, что никогда не изменит своих убеждений, он обязуется идти все время по прямой линии, – это болван, уверенный в своей непогрешимости. Принципов нет, а есть события; законов нет – есть обстоятельства.