Любовь во время чумы – краткое содержание романа Маркеса (сюжет произведения)

История любви, побеждающей все — время и пространство, жизненные невзгоды и даже несовершенство человеческой души.

Смуглая красавица Фермина отвергла юношескую любовь друга детства Фьорентино Ариса и предпочла стать супругой доктора Хувеналя Урбино — ученого, мечтающего избавить испанские колонии от их смертоносного бича — чумы. Но Фьорентино не теряет надежды. Он ждет — ждет и любит. И неистовая сила его любви лишь крепнет с годами.

Такая любовь достойна восхищения. О ней слагают песни и легенды.

Страсть — как смысл жизни. Верность — как суть самого бытия…

Любовь во время чумы – читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок

Габриэль Гарсиа Маркес

Любовь во время чумы

Посвящается, конечно же, Мерседес

Эти селенья уже обрели свою коронованную богиню.

Так было всегда: запах горького миндаля наводил на мысль о несчастной любви. Доктор Урбино почувствовал его сразу, едва вошел в дом, еще тонувший во мраке, куда его срочно вызвали по неотложному делу, которое для него уже много лет назад перестало быть неотложным. Беженец с Антильских островов Херемия де Сент-Амур, инвалид войны, детский фотограф и самый покладистый партнер доктора по шахматам, покончил с бурею жизненных воспоминаний при помощи паров цианида золота.

Труп, прикрытый одеялом, лежал на походной раскладной кровати, где Херемия де Сент-Амур всегда спал, а рядом, на табурете, стояла кювета, в которой он выпарил яд. На полу, привязанное к ножке кровати, распростерлось тело огромного дога, черного, с белой грудью; рядом валялись костыли. В открытое окно душной, заставленной комнаты, служившей одновременно спальней и лабораторией, начинал сочиться слабый свет, однако и его было довольно, чтобы признать полномочия смерти. Остальные окна, как и все щели в комнате, были заткнуты тряпками или закрыты черным картоном, отчего присутствие смерти ощущалось еще тягостнее. Столик, заставленный флаконами и пузырьками без этикеток, две кюветы из оловянного сплава под обычным фонарем, прикрытым красной бумагой. Третья кювета, с фиксажем, стояла около трупа. Куда ни глянь — старые газеты и журналы, стопки стеклянных негативов, поломанная мебель, однако чья-то прилежная рука охраняла все это от пыли. И хотя свежий воздух уже вошел в окно, знающий человек еще мог уловить еле различимую тревожную тень несчастной любви — запах горького миндаля. Доктору Хувеналю Урбино не раз случалось подумать, вовсе не желая пророчествовать, что это место не из тех, где умирают в мире с Господом. Правда, со временем он пришел к мысли, что этот беспорядок, возможно, имел свой смысл и подчинялся Божьему промыслу.

Полицейский комиссар опередил его, он уже был тут, вместе с молоденьким студентом-медиком, который проходил практику судебного эксперта в муниципальном морге; это они до прихода доктора Урбино успели проветрить комнату и накрыть тело одеялом. Они приветствовали доктора с церемонной торжественностью, на этот раз более означавшей соболезнование, чем почтение, поскольку все прекрасно знали, как дружен он был с Херемией де Сент-Амуром. Знаменитый доктор поздоровался с обоими за руку, как всегда здоровался с каждым из своих учеников перед началом ежедневных занятий по общей клинике, и только потом кончиками указательного и большого пальцев поднял край одеяла, точно стебель цветка, и, будто священнодействуя, осторожно открыл труп. Тот был совсем нагой, напряженный и скрюченный, посиневший, и казался на пятьдесят лет старше. Прозрачные зрачки, сизо-желтые волосы и борода, живот, пересеченный давним швом, зашитым через край. Плечи и руки, натруженные костылями, широкие, как у галерника, а неработавшие ноги — слабые, сирые. Доктор Хувеналь Урбино поглядел на лежащего, и сердце у него сжалось так, как редко сжималось за все долгие годы его бесплодного сражения со смертью.

— Что же ты струсил? — сказал он ему. — Ведь самое страшное давно позади.

Он снова накрыл его одеялом и вернул себе великолепную академическую осанку. В прошлом году целых три дня публично праздновалось его восьмидесятилетие, и, выступая с ответной благодарственной речью, он в очередной раз воспротивился искушению уйти от дел. Он сказал: «У меня еще будет время отдохнуть — когда умру, однако эта вероятность покуда в мои планы не входит». Хотя правым ухом он слышал все хуже и, желая скрыть нетвердость поступи, опирался на палку с серебряным набалдашником, но, как и в молодые годы, он по-прежнему носил безупречный костюм из льняного полотна с жилетом, который пересекала золотая цепочка от часов. Перламутровая, как у Пастера, бородка, волосы такого же цвета, всегда гладко причесанные, с аккуратным пробором посередине, очень точно выражали его характер. Беспокоила слабеющая память, и он, как мог, восполнял ее провалы торопливыми записями на клочках бумаги, которые рассовывал по карманам вперемежку, подобно тому как вперемежку лежали в его битком набитом докторском чемоданчике инструменты, пузырьки с лекарствами и еще множество разных вещей. Он был не только самым старым и самым знаменитым в городе врачом, но и самым большим франтом. При этом он не желал скрывать своего многомудрия и не всегда невинно пользовался властью своего имени, отчего, быть может, любили его меньше, чем он того заслуживал.

Распоряжения, которые он отдал комиссару и практиканту, были коротки и точны. Вскрытия делать не нужно. Запаха, еще стоявшего в доме, было довольно, чтобы определить: смерть причинили газообразные выделения от проходившей в кювете реакции между цианидом и какой-то применявшейся в фотографии кислотой, а Херемия де Сент-Амур достаточно понимал в этом деле, так что несчастный случай исключался. Уловив невысказанное сомнение комиссара, он ответил характерным для него выпадом: «Не забывайте, свидетельство о смерти подписываю я». Молодой медик был разочарован: ему еще не приходилось наблюдать на трупе действие цианида золота. Доктор Хувеналь Урбино удивился, что не заметил молодого человека у себя на занятиях в Медицинской школе, но по его андскому выговору и по тому, как легко он краснел, сразу же понял: по-видимому, тот совсем недавно в городе. Он сказал: «Вам тут еще не раз попадутся обезумевшие от любви, так что получите такую возможность». И только проговорив это, понял, что из бесчисленных самоубийств цианидом, случившихся на его памяти, это было первым, причиной которого не была несчастная любовь. И голос его прозвучал чуть-чуть не так, как обычно.

— Когда вам попадется такой, — сказал он практиканту, — обратите внимание: обычно у них в сердце песок.

Потом он обратился к комиссару и говорил с ним, как с подчиненным. Велел ему в обход всех инстанций похоронить тело сегодня же вечером и притом в величайшей тайне. И сказал: «Я переговорю с алькальдом после». Он знал, что Херемия де Сент-Амур вел жизнь простую и аскетическую и что своим искусством зарабатывал гораздо больше, чем требовалось ему для жизни, а потому в каком-нибудь ящике письменного стола наверняка лежали деньги, которых с лихвой хватит на похороны.

— Если не найдете, не беда, — сказал он. — Я возьму все расходы на себя.

Он приказал сообщить журналистам, что фотограф умер естественной смертью, хотя и полагал, что это известие ничуть их не заинтересует. Он сказал: «Если надо будет, я переговорю с губернатором». Комиссар, серьезный и скромный служака, знал, что строгость доктора в соблюдении правил и порядков вызывала раздражение даже у его друзей и близких, а потому удивился, с какой легкостью тот обошел все положенные законом формальности ради того, чтобы ускорить погребение. Единственное, на что он не пошел, — не захотел просить архиепископа о захоронении Херемии де Сент-Амура в освященной земле. Комиссар, огорченный собственной дерзостью, попытался оправдаться.

Габриэль Маркес – Любовь во время чумы

Габриэль Маркес – Любовь во время чумы краткое содержание

Это, пожалуй, самый оптимистический роман знаменитого колумбийского прозаика. Это роман о любви. Точнее, это История Одной Любви, фоном для которой послужило великое множество разного рода любовных историй.

Извечная тема, экзотический антураж и, конечно же, магический талант автора делают роман незабываемым.

Любовь во время чумы читать онлайн бесплатно

Габриель Гарсия Маркес

Любовь во время чумы

Посвящается, конечно же, Мерседес

Эти селенья уже обрели

свою коронованную богиню.

Так было всегда: запах горького миндаля наводил на мысль о несчастной любви. Доктор Урбино почувствовал его сразу, едва вошел в дом, еще тонувший во мраке, куда его срочно вызвали по неотложному делу, которое для него уже много лет назад перестало быть неотложным. Беженец с Антильских островов Херемия де Сент-Амур, инвалид войны, детский фотограф и самый покладистый партнер доктора по шахматам, покончил с бурею жизненных воспоминаний при помощи паров цианида золота.

Труп, прикрытый одеялом, лежал на походной раскладной кровати, где Херемия де Сент-Амур всегда спал, а рядом, на табурете, стояла кювета, в которой он выпарил яд. На полу, привязанное к ножке кровати, распростерлось тело огромного дога, черного, с белой грудью; рядом валялись костыли. В открытое окно душной, заставленной комнаты, служившей одновременно спальней и лабораторией, начинал сочиться слабый свет, однако и его было довольно, чтобы признать полномочия смерти. Остальные окна, как и все щели в комнате, были заткнуты тряпками или закрыты черным картоном, отчего присутствие смерти ощущалось еще тягостнее. Столик, заставленный флаконами и пузырьками без этикеток, две кюветы из оловянного сплава под обычным фонарем, прикрытым красной бумагой. Третья кювета, с фиксажем, стояла около трупа. Куда ни глянь — старые газеты и журналы, стопки стеклянных негативов, поломанная мебель, однако чья-то прилежная рука охраняла все это от пыли. И хотя свежий воздух уже вошел в окно, знающий человек еще мог уловить еле различимую тревожную тень несчастной любви — запах горького миндаля. Доктору Хувеналю Урбино не раз случалось подумать, вовсе не желая пророчествовать, что это место не из тех, где умирают в мире с Господом. Правда, со временем он пришел к мысли, что этот беспорядок, возможно, имел свой смысл и подчинялся Божьему промыслу.

Полицейский комиссар опередил его, он уже был тут, вместе с молоденьким студентом-медиком, который проходил практику судебного эксперта в муниципальном морге; это они до прихода доктора Урбино успели проветрить комнату и накрыть тело одеялом. Они приветствовали доктора с церемонной торжественностью, на этот раз более означавшей соболезнование, чем почтение, поскольку все прекрасно знали, как дружен он был с Херемией де Сент-Амуром. Знаменитый доктор поздоровался с обоими за руку, как всегда здоровался с каждым из своих учеников перед началом ежедневных занятий по общей клинике, и только потом кончиками указательного и большого пальца поднял край одеяла, точно стебель цветка, и, будто священнодействуя, осторожно открыл труп. Тот был совсем нагой, напряженный и скрюченный, посиневший, и казался на пятьдесят лет старше. Прозрачные зрачки, сизо-желтые волосы и борода, живот, пересеченный давним швом, зашитым через край. Плечи и руки, натруженные костылями, широкие, как у галерника, а неработавшие ноги — слабые, сирые. Доктор Хувеналь Урбино поглядел на лежащего, и сердце у него сжалось так, как редко сжималось за все долгие годы его бесплодного сражения со смертью.

— Что же ты струсил, — сказал он ему. — Ведь самое страшное давно позади.

Он снова накрыл его одеялом и вернул себе великолепную академическую осанку. В прошлом году целых три дня публично праздновалось его восьмидесятилетие, и, выступая с ответной благодарственной речью, он в очередной раз воспротивился искушению уйти от дел. Он сказал: «У меня еще будет время отдохнуть — когда умру, однако эта вероятность покуда в мои планы не входит». Хотя правым ухом он слышал все хуже и, желая скрыть нетвердость поступи, опирался на палку с серебряным набалдашником, но, как и в молодые годы, он по-прежнему носил безупречный костюм из льняного полотна с жилетом, который пересекала золотая цепочка от часов. Перламутровая, как у Пастера, бородка, волосы такого же цвета, всегда гладко причесанные, с аккуратным пробором посередине, очень точно выражали его характер. Беспокоила слабеющая память, и он, как мог, восполнял ее провалы торопливыми записями на клочках бумаги, которые рассовывал по карманам вперемежку, подобно тому, как вперемежку лежали в его битком набитом докторском чемоданчике инструменты, пузырьки с лекарствами и еще множество разных вещей. Он был не только самым старым и самым знаменитым в городе врачом, но и самым большим франтом. При этом он не желал скрывать своего многомудрия и не всегда невинно пользовался властью своего имени, отчего, быть может, любили его меньше, чем он того заслуживал.

Распоряжения, которые он отдал комиссару и практиканту, были коротки и точны. Вскрытия делать не нужно. Запаха, еще стоявшего в доме, было довольно, чтобы определить: смерть причинили газообразные выделения от проходившей в кювете реакции между цианином и какой-то применявшейся в фотографии кислотой, а Херемия де Сент-Амур достаточно понимал в этом деле, так что несчастный случай исключался. Уловив невысказанное сомнение комиссара, он ответил характерным для него выпадом: «Не забывайте, свидетельство о смерти подписываю я». Молодой медик был разочарован: ему еще не приходилось наблюдать на трупе действие цианида золота. Доктор Хувеналь Урбино удивился, что не заметил молодого человека у себя на занятиях в Медицинской школе, но по его андскому выговору и по тому, как легко он краснел, сразу же понял: по-видимому, тот совсем недавно в городе. Он сказал: «Вам тут еще не раз попадутся обезумевшие от любви, так что получите такую возможность». И только проговорив это, понял, что из бесчисленных самоубийств цианидом, случившихся на его памяти, это было первым, причиной которого не была несчастная любовь. И голос его прозвучал чуть-чуть не так, как обычно.

— Когда вам попадется такой — сказал он практиканту, — обратите внимание: обычно у них в сердце песок.

Потом он обратился к комиссару и говорил с ним, как с подчиненным. Велел ему в обход всех инстанций похоронить тело сегодня же вечером и притом в величайшей тайне. И сказал: «Я переговорю с алькальдом после». Он знал, что Херемия де Сент-Амур вел жизнь простую и аскетическую и что своим искусством зарабатывал гораздо больше, чем требовалось ему для жизни, а потому в каком-нибудь ящике письменного стола наверняка лежали деньги, которых с лихвой хватит на похороны.

— Если не найдете, не беда, — сказал он. — Я возьму все расходы на себя.

Он приказал сообщить журналистам, что фотограф умер естественной смертью, хотя и полагал, что это известие ничуть их не заинтересует. Он сказал: «Если надо будет, я переговорю с губернатором». Комиссар, серьезный и скромный служака, знал, что строгость доктора в соблюдении правил и порядков вызывала раздражение даже у его друзей и близких, а потому удивился, с какой легкостью тот обошел все положенные законом формальности ради того, чтобы ускорить погребение. Единственное, на что он не пошел, — не захотел просить архиепископа о захоронении Херемии де Сент-Амура в освященной земле. Комиссар, огорченный собственной дерзостью, попытался оправдаться.

«Любовь во время чумы» краткое содержание

«Любовь во время чумы» краткое содержание романа Маркеса Вы можете вспомнить за 5 минут. Роман был опубликован на испанском языке в 1985 году.

«Любовь во время чумы» краткое содержание

Главными героями романа являются Флорентино Ариса и Фермина Даса. Флорентино и Термина полюбили друг друга еще в юности. Они скрывают свои отношения, но в их встречах им помогает тётушка Эсколастика. Они обмениваются любовными письмами.

Однако, как только отец Фермины, Лоренцо Даса, узнает об этих отношениях, он заставляет свою дочь немедленно перестать встречаться с Флорентино. Когда она отказывается, он и его дочь переезжают вместе с семьей его покойной жены в другой город. Независимо от расстояния, Фермина и Флорентино продолжают писать друг другу письма практически ежедневно. Однако, по возвращении, Фермина понимает, что ее отношения с Флорентино были не чем иным, как сон, так как они практически незнакомы. Она бросает Флорентино и возвращает ему все его письма.

Молодой и успешный доктор Хувеналя Урбино, встречает Фермину и начинает ухаживать за ней. Несмотря на ее первоначальную неприязнь к Урбино, Фермина уступает убеждениям своего отца (о безопасности и богатстве) и принимает предложение Урбино выйти замуж. В возрасте 21 года (крайний срок, который она установила сама себе для замужества) она выходит замуж за Хувеналя Урбино. Урбино — врач, он поглощён наукой и идеями борьбы с холерой. Он очень рациональный человек, вся его жизнь чётко организована, он ценит свою значимость и репутацию в обществе. Фермина и Урбино проводят медовый месяц в Европе в течение трех месяцев. Когда Фермина возвращается, она беременна своим первым ребенком.

Даже после замужества Фермины, Флорентино не может не любить ее. Он пытается забыть ее, спать с большим количеством женщин. Но даже встречаясь с другими женщинами, он оставался уверен, что Фермина об этом никогда не узнает. Он понимает, что Фермина не уйдет от мужа, и решает ждать его смерти. Дядя Флорентино помог ему устроится работать в компанию Карибского речного пароходства. А когда его дядя уходит в отставку, Флорентино получает пост президента компании. Он начинает роман с четырнадцатилетней Америкой Викунья, которая приехала на учебу. Флорентино стал ее опекуном, и никто не подозревает, что у них роман. Когда доктор Урбино умирает и Фермина становится доступной, Флорентино бросает Америку. Уже в конце произведения Флорентино получает известие о том, что Америка покончила жизнь самоубийством.

Между тем Фермина и Урбино вместе стареют, переживая счастливые годы и несчастные и испытывая всю реальность брака. У них двое детей, и они переезжают в новый дом в пригороде. Фермина узнаёт, что Урбино не был таким преданным мужем, как казался. Он честно сознаётся ей о романе, который у него был уже во время их брака.

В пожилом возрасте Урбино пытается снять своего попугая из мангового дерева и падает с лестницы, на которой он стоял и умирает.

После похорон Флорентино снова заявляет о своей любви к Фермине и говорит, что он все время оставался верен ей. Что в течение 51 года, девяти месяцев и четырех последующих дней, он не видел ее, но всегда думал о ней. Фермина в конечном итоге дает ему второй шанс. Они пробуют жизнь вместе, прожив две жизни отдельно в течение более пяти десятилетий.

Любовь между Ферминой и Арисой вспыхивает с новой силой, когда они уже не молодые люди. Но это не та наивная юношеская любовь, а любовь зрелых, познавших жизнь людей. Они совершают круиз на корабле, принадлежащем Арисе, и любят друг друга. Когда корабль достигает своего последнего порта, Фермина видит людей, которых она знает, и понимает, что если они увидят ее с Флорентино, это вызовет скандал (ведь после смерти ее мужа прошло не так много времени). Флорентино приказывает капитану поднять желтый флаг, означающий наличие болезни холеры на судне (отсюда и название романа). Ни один порт не позволит им остановку из-за предполагаемой вспышки холеры на борту, и любящие отправляются в новый круиз.

• Фермина Даса — главная героиня
• Флорентино Ариса — главный герой
• Хувеналь Урбино де ла Калье — муж Фермины Дасы
• Лоренсо Даса — отец Фермины Дасы
• Херемия де Сент-Амур — фотограф, с чьего самоубийства начинается роман
• Тётушка Эсколастика — женщина, помогавшая Фермине и Флорентино, когда у них был роман
• Трансито Ариса — мать Флорентино
• Ильдебранда Санчес — кузина Фермины
• Мисс Барбара Линч — любовница Урбино
• Леон XII — работодатель Флорентино Арисы, президент Карибского речного пароходства.
• Леона Кассиани — коллега Флорентино Арисы.

Рецензии на книгу « Любовь во время чумы »

Габриэль Гарсиа Маркес

ISBN:	978-5-17-092007-5
Год издания:	2015
Издательство:	АСТ
Серия:	Эксклюзивная классика
Язык:	Русский

История любви, побеждающей все – время и пространство, жизненные невзгоды и даже несовершенство человеческой души.
Смуглая красавица Фермина отвергла юношескую любовь друга детства Флорентино Ариса и предпочла стать супругой доктора Хувеналя Урбино, – ученого, мечтающего избавить испанские колонии от их смертоносного бича – чумы. Но Флорентино не теряет надежды. Он ждет – ждет и любит. И неистовая сила его любви лишь крепнет с годами.
Такая любовь достойна восхищения. О ней слагают песни и легенды.
Страсть – как смысл жизни. Верность – как суть самого бытия…

Лучшая рецензия на книгу

Новый для меня автор, от которого я не ожидала ничего хорошего. Зачем бралась? Потому что мало ли я что там ожидаю. Шестое шувство на книги у меня работает из рук вон плохо, поэтому я даю шанс всем – и хочушкам, и нехочушкам. Конкретно в этом случае заниженные ожидания даже сыграли на руку: произведение показалось мне ярче и интереснее, чем, возможно, есть на самом деле.

Вообще я думала, что Маркес прямо классик-классик, а оказалось, что почти современник и умер в этом десятилетии. И эту книгу тоже написал относительно недавно. Но воспринимается она как классика-классика, только очень откровенная.

Что касается самого произведения. Мне кажется, название выбрано неудачно. Оно совершенно не отражает сути. Любовь как чума – вот это подходит, ибо нам рассказывают историю, где любви как таковой нет. Есть долгосрочная маниакальная одержимость, есть мимолетная страсть, переродившаяся в долг и дружбу, есть непонимание природы чувств и, как следствие, безразличие и инертность. Любви я не нашла. А вот все предложенные мной вариации описаны как раз четко и сильно. Особенно одержимость. И еще книга о старении, о том, как жизнь проходит мимо, а человек мало что из себя представляет. Он уже разлагается, не физически, так морально. Да, есть люди, которые уже при жизни мертвы.

Что мне понравилось в книге, так это авторский стиль/перевод. Я наслаждалась языком, несмотря на затянутость повествования. Да, автор пишет слишком откровенно и весьма пошло, местами даже аморально и грубо, но почему-то сложно оторваться. Хочется брать книгу в руки снова и снова. Откровенность, кстати, мне не мешала, даже наоборот: я не люблю сплошь сентиментальную литературу с рюшами. Здесь же автору удалось пройти по тонкой грани и не слететь в пропасть. Была пара мест в книге, которые могут буквально шокировать неподготовленного читателя, но разве в жизни такого не бывает? К сожалению, автор ничего нового не придумал и Америку не открыл. Он лишь показал таким образом степень разложения своих героев.

А вот затянутость сюжета, как я уже сказала, книге в плюс не идет. Очень долго, очень дотошно, с обмусоливанием посторонних деталей – это отвлекает и раздражает. А еще мне не показался достоверным финал.

Новый для меня автор, от которого я не ожидала ничего хорошего. Зачем бралась? Потому что мало ли я что там ожидаю. Шестое шувство на книги у меня работает из рук вон плохо, поэтому я даю шанс всем – и хочушкам, и нехочушкам. Конкретно в этом случае заниженные ожидания даже сыграли на руку: произведение показалось мне ярче и интереснее, чем, возможно, есть на самом деле.

Вообще я думала, что Маркес прямо классик-классик, а оказалось, что почти современник и умер в этом десятилетии. И эту книгу тоже написал относительно недавно. Но воспринимается она как классика-классика, только очень откровенная.

Что касается самого произведения. Мне кажется, название выбрано неудачно. Оно совершенно не отражает сути. Любовь как чума – вот это подходит, ибо нам рассказывают историю, где любви как таковой… Развернуть

Кураторы

Поделитесь своим мнением об этой книге, напишите рецензию!

Рецензии читателей

Книга, написанная без диалогов и разорванности на главы. Жизнь, пронесшаяся перед глазами в одном вдохе, в одной задержке дыхания. Проиллюстрированная в моей реальности полотнами Гогена, прекрасными по отдельности, но будучи собранными в одной комнате, создающие восторженные мурашки недоверия, что в мире, в одном месте может быть собрано столько красоты.
Раньше я не могла читать Маркеса, и сейчас поняла почему. Я не рисовала картины, опираясь на слова. Мой внутренний художник спал, до сознания доходили только факты: родился, женился, переехал, расстался, умер. Я включалась в событийный ряд и чем стремительнее происходили события, тем более захватывающим казалось мне произведение. Чуть позже меня привлекали внутренние метания героев. Но, похоже, только сейчас я научилась созерцать.
Маркес – художник, а не писатель. Им можно впечатляться, открыв книгу на любой странице. Мир шахмат. Говорящий своенравный попугай. Рынок. Церковь. Захламленный диковинками дом. Маяк. Пароходство. Детали создают не только картинку, но звуки и запахи. Маркер – создатель виртуальной реальности.
Чувства героев также прорываются в увиденное, лишь тонкий наблюдатель смог бы разгадать правду о происходящем. Внимательный и вовлеченный. Любовь нельзя скрыть. Ее можно только старательно не замечать, будучи равнодушным. Равнодушие тоже нельзя скрыть, его можно старательно не замечать, будучи отравленным любовью, как болезнью. Любить одного человека – это значит любить жизнь и жить ею, кто бы что об этом не говорил у тебя за спиной. Ждать не значит отказываться. Верить не значит игнорировать ограничения и возможности.
Книга жизни, так остро ощущаемой, когда по пятам идет чума. Пусть даже это чума любви.

Прочитано в рамках флешмоба, за рекомендацию спасибо mumi_tante

Книга, написанная без диалогов и разорванности на главы. Жизнь, пронесшаяся перед глазами в одном вдохе, в одной задержке дыхания. Проиллюстрированная в моей реальности полотнами Гогена, прекрасными по отдельности, но будучи собранными в одной комнате, создающие восторженные мурашки недоверия, что в мире, в одном месте может быть собрано столько красоты.
Раньше я не могла читать Маркеса, и сейчас поняла почему. Я не рисовала картины, опираясь на слова. Мой внутренний художник спал, до сознания доходили только факты: родился, женился, переехал, расстался, умер. Я включалась в событийный ряд и чем стремительнее происходили события, тем более захватывающим казалось мне произведение. Чуть позже меня привлекали внутренние метания героев. Но, похоже, только сейчас я научилась созерцать.
Маркес… Развернуть

Знала же, что Маркес не мой автор, как же так получилось, что я об этом благополучно забыла и взялась за эту книгу? Да простят меня ценители Габриеля Гарсии Маркеса, но ничего красивого в содержании книги я не разглядела. Ничего интересного и поучительного. Тринадцать часов слушала аудиоверсию, каждый раз думая: ну где, где уже эта самая любовь? А название такое красивое и многообещающее, в голове сразу возникает картинка: влюбленная пара вопреки неизлечимой болезни справляются с трудностями рока.

И что мы имеем в итоге? Молодой парень Флорентино Ариса влюбляется в девушку Фермину Даса, пишет ей красивые письма, признается в высоких чувствах (которых на деле нет, это лишь внезапная симпатия к привлекательной девушке). Фермина же довольно холодно вступает в переписку, ничего не обещая. Флорентино делает предложение девушке несколько раз, но согласия не получает долгое время. Но тут вдруг ни с того ни с сего Фермина все же соглашается, ее отец узнает о переписке молодых, увозит девушку и выдает замуж за другого. Брак по расчету, но с годами девушка свыкается со своим положением и нисколько не горюет. Долгие годы семейной жизни для Фермины можно сказать были даже счастливыми. Вместе с мужем она много путешествует, занимается воспитанием детей и бытом. Стерпится-слюбится, как говорится.

Но Флорентино все эти годы (а там уже около тридцати лет прошло) думает об этой женщине. И так мучается от чувств, что ничего не предпринимает и спит со всеми девушками, которые встречаются на его пути. И автор не не брезгует упомянуть самые непривлекательные подробности этих интимных встреч. Ах, да, забыла упомянуть, что однажды в молодости Флорентино все-таки попытался объясниться в чувствах Фермине, но девушка его снова отвергла.

И вот двоим “влюбленным” уже под восемьдесят лет, муж Фермины умирает и тут старый извращенец решает действовать. Почему извращенец? Он на старости лет совратил четырнадцатилетнюю девочку! На этом моменте я хотела бросить книгу, оставив гневный отзыв и самую низкую оценку, несмотря на то, что одна треть книги была прочитана вроде бы даже с интересом. Взяв себя в руки,потому что не люблю бросить книги, решила дослушать аудиоверсию. Оставалось два часа и была надежда на то, что концовка окажется сильной и расставит все точки над I. Но в итоге, двое “влюбленных” встречаются, отправляются в круиз и вроде как все хорошо у них. Конец.

Так вот я не пойму. С чего вдруг вспыхнули чувства у Фермины? Бабульке 80 лет, она всю жизнь не вспоминала об этом парне, два раза его холодно отвергла, более-менее была счастлива в браке и когда умер муж, решила жить полной жизнью. На кой же черт ей сдался этот старый дурак? О нем даже слава дурная ходила, после его любовных утех. Всех девушек опорочил, а кто-то и вовсе умер из-за него.
Никакой красивой любви в этой книге нет! И ничего интересного в этой книге тоже нет! Только похождения старого дурака с навязчивой мыслью испортить жизнь девушке, признавшись ей в каких-то там чувствах.
И я бы поверила, если бы Фермина хоть иногда по молодости или прежде вспоминала его и какие-то чувства теплились в ее душе, но нет же. Внезапно вспыхнувшая любовь на ровном месте – не верю!
Хотела бы поставить оценку выше, но я настолько разочарована, что больше одной звезды книга не заслуживает.

Знала же, что Маркес не мой автор, как же так получилось, что я об этом благополучно забыла и взялась за эту книгу? Да простят меня ценители Габриеля Гарсии Маркеса, но ничего красивого в содержании книги я не разглядела. Ничего интересного и поучительного. Тринадцать часов слушала аудиоверсию, каждый раз думая: ну где, где уже эта самая любовь? А название такое красивое и многообещающее, в голове сразу возникает картинка: влюбленная пара вопреки неизлечимой болезни справляются с трудностями рока.

И что мы имеем в итоге? Молодой парень Флорентино Ариса влюбляется в девушку Фермину Даса, пишет ей красивые письма, признается в высоких чувствах (которых на деле нет, это лишь внезапная симпатия к привлекательной девушке). Фермина же довольно холодно вступает в переписку, ничего не обещая.… Развернуть

«Любовь во время чумы»

Автор книги «Любовь во время чумы» Габриэль Гарсиа Маркес — писатель из Колумбии. В ней рассказывается о любви, которой не подвластно время. Многие критики сошлись во мнении, что этот роман самый оптимистичный из всех его творений. Впервые опубликован в 1985 году на испанском языке.

Коротко об авторе

Габриель родился в городе Аракатака в марте 1927 года. Когда мальчику было 2 года его родители переехали в город Сукре, а он остался на воспитании у бабушки с дедушкой. Благодаря им он познакомился с преданиями и особенностям испанского языка, которые впоследствии станут отличительной чертой его творчества.

В 1946 году поступил в университет в Боготе на юридический факультет, но не закончил его. Маркес решил посвятить себя ремеслу журналиста и начать литературную деятельность. Сначала он начинал с небольших статей в газете, затем из командировок в Италию, Польшу, Венесуэлу, США, СССР вёл репортажи.

Параллельно с этим Маркес пишет рассказы, повести, которые получили мировую известность и удостоились многих наград в том числе и Нобелевской премии по литературе. Он первый колумбиец, удостоившийся этой чести.

Писатель вёл активную общественную деятельность. Он был посредником в переговорах между президентом Кубы Фиделем Кастро и президентом США Биллом Клинтоном. В 90-годах врачи обнаружили у Габриэля серьёзную болезнь — рак лёгких, с которой он продолжительное время боролся.

О состоянии его здоровья сообщалось в газетах, за него переживали все, но всё же слабое здоровье и возраст взяли своё. Писатель умер 17 апреля 2014 года в возрасте 87 лет.

Личная жизнь

Со своей будущей женой Мерседес Ракель барча Пардо Габриэль познакомился на танцах, будучи совсем юным. Они понравились друг другу сразу и поклялись в вечной любви. Родители обоих детей смотрели на их чувства снисходительно, считая это детским увлечением, но это было не так.

Мерседес и Габриэль виделись несколько раз, но писали письма друг другу регулярно, благодаря чему знали друг о друге всё. Даже когда Маркес поступил в Университет и начал вести бурную жизнь, в том числе заводя подружек, его невеста обо всём знала, но не придавала этому никакого значения.

В возрасте 31 года Габриэль предложил руку и сердце женщине, которая всё это время его время ждала и надеялась. Вместе они прожили 55 лет, имели двоих детей. Жена была рядом с ним до последней минуты жизни.

Краткое содержание произведения

Рассказ начинается с известия о кончине известного в городе медика Хувеналя Урбино, посвятившего свою жизнь изучению холеры. Во время похорон к его вдове Фермине Даса подходит некий Флорентино Арисо и предлагает выйти за него замуж. Сначала его выходка воспринимается с неприязнью, но позже автор показывает жизнь этих людей до этого момента.

Оказывается, в молодости Флорентино и Фермина любили друг друга, но суровые законы той страны запрещали видеться парам наедине и они только переписывались. Так получилось, что им пришлось расстаться и Фермина вышла замуж за обеспеченного, но не любимого человека. В душе она ненавидела своего мужа и очень от этого страдала.

К тому же муж оказался ещё и неверным. Встретившись вновь, на Флорентино и Фармину нахлынули позабытые нежные чувства, и они, позабыв обо всём, воссоединились. Несмотря на то что прошло почти 50 лет пожилая пара любила друг друга, как юные.

Влюблённые наняли корабль, на котором начали путешествие. Для того чтобы их никто не отвлекал и не тревожил, они вывесили флаг, обозначающий, что на борту опасное заболевание. Некоторые порты запрещали им швартоваться и Флорентино и Фармина продолжали свой путь дальше.

Мнение читателей о книге

• Книга рекомендована к прочтению с 18 лет. Есть многочисленные описания откровенных сексуальных сцен.
• В повести описывается инцест между 90-летним стариком и 14-летней девочкой, что может не понравиться некоторым читателям.
• В этом произведении Маркес хотел показать, что любовь подобна неизлечимой болезни, которую человек сохраняет всю жизнь. Если это настоящее чувство — оно не исчезнет даже через сто лет.
• Мнения об этой книге противоречивы: от восторженных до полного неприятия книги из-за пошлых подробностей личной гигиены и интимной жизни.
• Книга понравилась некоторым читателям за непредсказуемый финал и показ жизни такой, какой она является на самом деле.

Как вы видите мнения об этой книге диаметрально расходятся. Составить личное представление вы можете, прочитав произведение Габриэля Гарсиа Маркес «Любовь во время чумы» полностью. Сделать это можно на нашем сайте.

Цитаты из книги «своими словами»

• Флорентино Ариса не переставал думать о возлюбленной Фермине Даса, считая годы, месяцы, дни после расставания.
• Грядущие испытания встречаешь с «большим жаром», если они последние.
• Бедняк с деньгами и богач без денег — диаметрально противоположные понятия.
• Любовь — это талант. Или человек никогда не способен на большие чувства, или умеет любить.
• Семейная жизнь не предсказуема. Легче переносит катастрофы, чем пустяки.
• В общественной жизни ценится качество управляться со страхом, в семейной — со скукой.
• Человеку приходится рождаться заново в течение жизни, обновляясь много раз.
• Благодаря тому, что память уничтожает плохие воспоминания, а превозносит хорошие, можно нести груз прошлого.

Читать «Любовь во время чумы» и другие произведения Габриэля Маркеса нужно на сайте booksonline. Бесплатно в любое время дня и ночи! Ваши искренние комментарии помогут другим читателям оценить эту книгу.

Габриэль Маркес – Любовь во время чумы

99 Пожалуйста дождитесь своей очереди, идёт подготовка вашей ссылки для скачивания.

Скачивание начинается. Если скачивание не началось автоматически, пожалуйста нажмите на эту ссылку.

Описание книги “Любовь во время чумы”

Описание и краткое содержание “Любовь во время чумы” читать бесплатно онлайн.

Первым произведением, вышедшим после присуждения Маркесу Нобелевской премии, стал «самый оптимистичный» роман Гарсия Маркеса «Любовь во время чумы» (1985). Роман, в котором любовь побеждает неприязнь, отчуждение, жизненные невзгоды и даже само время.

Это, пожалуй, самый оптимистический роман знаменитого колумбийского прозаика. Это роман о любви. Точнее, это История Одной Любви, фоном для которой послужило великое множество разного рода любовных историй.

Извечная тема, экзотический антураж и, конечно же, магический талант автора делают роман незабываемым.

Габриель Гарсия Маркес

Любовь во время чумы

Посвящается, конечно же, Мерседес

Эти селенья уже обрели

свою коронованную богиню.

Так было всегда: запах горького миндаля наводил на мысль о несчастной любви. Доктор Урбино почувствовал его сразу, едва вошел в дом, еще тонувший во мраке, куда его срочно вызвали по неотложному делу, которое для него уже много лет назад перестало быть неотложным. Беженец с Антильских островов Херемия де Сент-Амур, инвалид войны, детский фотограф и самый покладистый партнер доктора по шахматам, покончил с бурею жизненных воспоминаний при помощи паров цианида золота.

Труп, прикрытый одеялом, лежал на походной раскладной кровати, где Херемия де Сент-Амур всегда спал, а рядом, на табурете, стояла кювета, в которой он выпарил яд. На полу, привязанное к ножке кровати, распростерлось тело огромного дога, черного, с белой грудью; рядом валялись костыли. В открытое окно душной, заставленной комнаты, служившей одновременно спальней и лабораторией, начинал сочиться слабый свет, однако и его было довольно, чтобы признать полномочия смерти. Остальные окна, как и все щели в комнате, были заткнуты тряпками или закрыты черным картоном, отчего присутствие смерти ощущалось еще тягостнее. Столик, заставленный флаконами и пузырьками без этикеток, две кюветы из оловянного сплава под обычным фонарем, прикрытым красной бумагой. Третья кювета, с фиксажем, стояла около трупа. Куда ни глянь — старые газеты и журналы, стопки стеклянных негативов, поломанная мебель, однако чья-то прилежная рука охраняла все это от пыли. И хотя свежий воздух уже вошел в окно, знающий человек еще мог уловить еле различимую тревожную тень несчастной любви — запах горького миндаля. Доктору Хувеналю Урбино не раз случалось подумать, вовсе не желая пророчествовать, что это место не из тех, где умирают в мире с Господом. Правда, со временем он пришел к мысли, что этот беспорядок, возможно, имел свой смысл и подчинялся Божьему промыслу.

Полицейский комиссар опередил его, он уже был тут, вместе с молоденьким студентом-медиком, который проходил практику судебного эксперта в муниципальном морге; это они до прихода доктора Урбино успели проветрить комнату и накрыть тело одеялом. Они приветствовали доктора с церемонной торжественностью, на этот раз более означавшей соболезнование, чем почтение, поскольку все прекрасно знали, как дружен он был с Херемией де Сент-Амуром. Знаменитый доктор поздоровался с обоими за руку, как всегда здоровался с каждым из своих учеников перед началом ежедневных занятий по общей клинике, и только потом кончиками указательного и большого пальца поднял край одеяла, точно стебель цветка, и, будто священнодействуя, осторожно открыл труп. Тот был совсем нагой, напряженный и скрюченный, посиневший, и казался на пятьдесят лет старше. Прозрачные зрачки, сизо-желтые волосы и борода, живот, пересеченный давним швом, зашитым через край. Плечи и руки, натруженные костылями, широкие, как у галерника, а неработавшие ноги — слабые, сирые. Доктор Хувеналь Урбино поглядел на лежащего, и сердце у него сжалось так, как редко сжималось за все долгие годы его бесплодного сражения со смертью.

— Что же ты струсил, — сказал он ему. — Ведь самое страшное давно позади.

Он снова накрыл его одеялом и вернул себе великолепную академическую осанку. В прошлом году целых три дня публично праздновалось его восьмидесятилетие, и, выступая с ответной благодарственной речью, он в очередной раз воспротивился искушению уйти от дел. Он сказал: «У меня еще будет время отдохнуть — когда умру, однако эта вероятность покуда в мои планы не входит». Хотя правым ухом он слышал все хуже и, желая скрыть нетвердость поступи, опирался на палку с серебряным набалдашником, но, как и в молодые годы, он по-прежнему носил безупречный костюм из льняного полотна с жилетом, который пересекала золотая цепочка от часов. Перламутровая, как у Пастера, бородка, волосы такого же цвета, всегда гладко причесанные, с аккуратным пробором посередине, очень точно выражали его характер. Беспокоила слабеющая память, и он, как мог, восполнял ее провалы торопливыми записями на клочках бумаги, которые рассовывал по карманам вперемежку, подобно тому, как вперемежку лежали в его битком набитом докторском чемоданчике инструменты, пузырьки с лекарствами и еще множество разных вещей. Он был не только самым старым и самым знаменитым в городе врачом, но и самым большим франтом. При этом он не желал скрывать своего многомудрия и не всегда невинно пользовался властью своего имени, отчего, быть может, любили его меньше, чем он того заслуживал.

Распоряжения, которые он отдал комиссару и практиканту, были коротки и точны. Вскрытия делать не нужно. Запаха, еще стоявшего в доме, было довольно, чтобы определить: смерть причинили газообразные выделения от проходившей в кювете реакции между цианином и какой-то применявшейся в фотографии кислотой, а Херемия де Сент-Амур достаточно понимал в этом деле, так что несчастный случай исключался. Уловив невысказанное сомнение комиссара, он ответил характерным для него выпадом: «Не забывайте, свидетельство о смерти подписываю я». Молодой медик был разочарован: ему еще не приходилось наблюдать на трупе действие цианида золота. Доктор Хувеналь Урбино удивился, что не заметил молодого человека у себя на занятиях в Медицинской школе, но по его андскому выговору и по тому, как легко он краснел, сразу же понял: по-видимому, тот совсем недавно в городе. Он сказал: «Вам тут еще не раз попадутся обезумевшие от любви, так что получите такую возможность». И только проговорив это, понял, что из бесчисленных самоубийств цианидом, случившихся на его памяти, это было первым, причиной которого не была несчастная любовь. И голос его прозвучал чуть-чуть не так, как обычно.

— Когда вам попадется такой — сказал он практиканту, — обратите внимание: обычно у них в сердце песок.

Потом он обратился к комиссару и говорил с ним, как с подчиненным. Велел ему в обход всех инстанций похоронить тело сегодня же вечером и притом в величайшей тайне. И сказал: «Я переговорю с алькальдом после». Он знал, что Херемия де Сент-Амур вел жизнь простую и аскетическую и что своим искусством зарабатывал гораздо больше, чем требовалось ему для жизни, а потому в каком-нибудь ящике письменного стола наверняка лежали деньги, которых с лихвой хватит на похороны.

— Если не найдете, не беда, — сказал он. — Я возьму все расходы на себя.

Он приказал сообщить журналистам, что фотограф умер естественной смертью, хотя и полагал, что это известие ничуть их не заинтересует. Он сказал: «Если надо будет, я переговорю с губернатором». Комиссар, серьезный и скромный служака, знал, что строгость доктора в соблюдении правил и порядков вызывала раздражение даже у его друзей и близких, а потому удивился, с какой легкостью тот обошел все положенные законом формальности ради того, чтобы ускорить погребение. Единственное, на что он не пошел, — не захотел просить архиепископа о захоронении Херемии де Сент-Амура в освященной земле. Комиссар, огорченный собственной дерзостью, попытался оправдаться.

— Я так понял, что человек этот был святой, — сказал он.

— Случай еще более редкий, — сказал доктор Урбино. — Святой безбожник. Но это — дела Божьи.

Вдалеке, на другом конце города, зазвонили колокола собора, созывая на торжественную службу. Доктор Урбино надел очки — стекла-половинки в золотой оправе — и поглядел на маленькие квадратные часы, висевшие на цепочке; крышка часов открывалась пружиной: он опаздывал на праздничную службу по случаю Святой Троицы.

Огромный фотографический аппарат на подставке с колесиками, как в парке, аляповато разрисованный мрачно-синий занавес, стены, сплошь покрытые фотографиями детей, сделанными в торжественные даты: первое причастие, день рождения. Стены покрывались фотографиями постепенно, год за годом, и у доктора Урбино, обдумывавшего тут по вечерам шахматные ходы, не раз тоскливо екало сердце при мысли о том, что случай собрал в этой портретной галерее семя и зародыш будущего города, ибо именно этим еще не оформившимся детишкам суждено когда-нибудь взять в свои руки бразды правления и до основания перевернуть этот город, не оставив ему и следа былой славы.

На письменном столике, рядом с банкой, где хранились курительные трубки старого морского волка, стояла шахматная доска с незаконченной партией. И доктор Урбино — хоть и спешил, хоть и был в тяжелом расположении духа, — не удержался от искушения рассмотреть ее. Он знал, что партия игралась накануне вечером, потому что Херемия де Сент-Амур играл в шахматы каждый вечер с одним из по меньшей мере трех разных партнеров и всегда доигрывал партию до конца, а потом складывал фигуры и убирал доску в ящик письменного стола. Знал, что он играл белыми, и на этот раз, совершенно очевидно, через четыре хода его ожидал полный разгром. «Будь это убийство, можно было бы взять след, — подумал он. — Я знаю только одного человека, способного выстроить столь мастерскую засаду». Ему будет трудно жить дальше, если он не узнает, почему этот неукротимый солдат, привыкший всегда биться до последней капли крови, не довел до конца заключительную битву своей жизни.