Анализ рассказа Валя Андреева

Урок внеклассного чтения по рассказу Л.Андреева “Валя”

Идёт приём заявок

Для учеников 1-11 классов и дошкольников

Автор-составитель-Бикбаева Ильмира Талгатовна

Предмет – литература, урок внеклассного чтения

ТЕМА « Пусть выбор наш будет осознанным…» (По рассказу Л. Андреева «Валя»)

ЦЕЛЬ : научить юных читателей не выносить приговор героям, не судить их, а внимательно вчитываться в авторские характеристики, стараясь ярче представить себе образ персонажей, проникнуться их страданиями и радостями, и тем самым прикоснуться к миру ,создаваемому Л. Андреевым.

Компьютеризированное рабочее место, мультимедийный проектор;

Слайд-шоу-презентация; модель; рисунки учащихся; портреты писателя.

1.Презентация-викторина (см. Приложение №1)

В какой ситуации оказалась Русалочка? (В ситуации выбора)

А почему мы начали разговор об этом авторе и его сказке? Ведь к уроку вы читали другое произведение. ( Любимой книгой главного героя рассказа Л.Андреева «Валя» была именно эта сказка ,и мальчик тоже сделал осознанный выбор)

Так о чем же мы будем вести речь на уроке?

У. З. О выборе, сделанном Валей.

2.Работа с портретом Л.Андреева. (На экране слайд, см. Приложение №2)

Обратим внимание на портрет писателя: трудности думы, «боль за все живое, что имеет душу: человек, собака, т.к. все живое страдает одними страданиями» (К. Чуковский)

3. Работа по тексту произведения.

Вспомним сюжет рассказа. (Ученик рассказывает, др. дополняют.)

У Ч И Т Е Л Ь : получается, что мальчика одели и увели из одного дома в другой, не спрашивая его согласия? Но зачем же тогда Л.Андреев поведал нам об этом? Неужели только для того, чтобы посочувствовать ребенку, осудить его мать, когда-то бессердечно бросившую его?

(не осуждать героев, а постараться понять их жизнь, душу)

– Что нам известно о мальчике? Каково его любимое занятие?

-Интересно понаблюдать, за чтением какой книги мы застали Валю при первом знакомстве?

– А с какой книгой он уходит из дома, когда мать по решению суда забирает его к себе? (Сказка Г.Х.Андерсена «Русалочка»)

У Ч И Т Е Л Ь: так почему же именно эту книгу взял с собой мальчик? Для чего нужна теперь эта книга? (Помогать людям).

-Автор пишет: «Для него слово не имело такого значения, как для взрослых…» Так ли это?

-Каким изображает Л.Андреев Валю? Какой человек перед нами? (Серьезный, как взрослый человек)

ВЫВОД УЧИТЕЛЯ: перед нами человек, совершающий выбор. А выбирать было нужно.

У Ч И Т Е Л Ь: какие изменения происходили в душевном состоянии мальчика?

5. Работа с текстом.

-Какое впечатление произвела на мальчика первая встреча с матерью? Какие особенности ее поведения он отметил?

-Понравилась ему эта женщина?

– Изменилось ли что – нибудь в доме после посещения этой женщины?

ВЫВОД УЧИТЕЛЯ: посещение этой женщины никого не оставило равнодушным в доме и поселило в нем ТРЕВОГУ и ОЖИДАНИЕ…

-Проследим ,как меняется отношение Вали к матери. С чем это связано? В каких сказочных образах представлялась ему его мать? Почему?

-Найдем в тексте портрет матери. Что испытывает мальчик? (Страх неизвестности).

6. По ходу дальнейшей беседы составляем МОДЕЛЬ (см. приложение №3)

У Ч И Т Е Л Ь: после этого «наступило счастливое время»,- пишет автор. С чем это связано? (он играет с детьми серьезно и изобретательно, много слышал о матери, часто употребляли эпитет «бедная», и Валя начал думать о не, как о других людях и испытывает к ней «чувство жалости и робкой нежности». Он начинает понимать что эта женщина нуждается в чьей-либо защите, помощи, любви)

ВЫВОД: мальчик ведет себя, как взрослый человек. Под внешней строгостью, серьезностью мы заметили в мальчике и душевную чуткость и любовь.

7. Сравнительная характеристика Настасьи Филипповны и мамы.

– В начале рассказа характеристика одной женщины дается в сравнении с другой. Совершенно очевидно, что это ребенок сравнивает «мягкие, тающие» поцелуи Н.Ф. с тем, как незнакомая женщина «точно присасывалась».

Мать – ласки, внешность;

Настасья Филипповна – ласки. Внешность.

ВЫВОД УЧИТЕЛЯ: о настоящей матери писатель говорит прямо, откровенно, подчеркивая ее внешнюю непривлекательность, фальшивость, неестественность ее голоса, злой шепот, резкость к тому дому, где воспитывался Валя. А когда говорит о Н.Ф. автор обращает внимание на…ЧТО? (б л е с к )

8. Словарная работа. ( Различные словари и ДИСК « Большой словарь русского языка» из серии «Словари от БУКИ»)

Находим слова «блеск, блестеть»

В Ы В О Д У Ч А Щ И Х С Я: именно сверкание бриллиантов, хрусталя привлекает наше внимание и позволяет в благополучной этой семье рассмотреть что-то настораживающее.

9. Реализация домашнего задания.

-Какие пословицы и поговорки со словами «блеск, блестеть» вы вспомнили или нашли в словаре?

УЧИТЕЛЬ: так зачем же блестят бриллианты на страницах этого рассказа?

Блеск- это игра света на гранях драгоценных камней. И в общении Н.Ф. и Г.А., которое наблюдает и к которому прислушивается Валя, можно увидеть какую-то странную игру. Благополучная семья изображается благополучной только внешне. Поэтому в рассказе о Н.Ф. нет резких слов. Блеск бриллиантов подчеркивает неестественность ситуации.

10. Работа по тексту.

-Вспомним сцену прощания. С кем или с чем прощается мальчик?

-Подумайте, какую роль Бовы-королевича или Русалочки возьмет на себя Валя в новой жизни?

-Какими словами заканчивается рассказ?

УЧАЩИЕСЯ: рассказ заканчивается не размышлениями автора, а словами мальчика: «Хочешь, я прочту тебе о Русалочке?» Самой дорогой вещью, предметом, мыслями мы делимся с самыми близкими, дорогими людьми.

УЧИТЕЛЬ: и как мальчик обращается к этой женщине? МАМА!

И что испытывает сейчас к ней? ЛЮБОВЬ! (заканчиваем модель)

И кто же оказывается самым сильным в этой истории?

11.Смысл названия рассказа. Работа со словарем.

Валя (греч.)- сильный, здоровый.

12.Анализ иллюстраций к рассказу Л.Андреева и к сказке Г.Х.Андерсена «Русалочка»

13.ВЫВОД УЧИТЕЛЯ: мы видим в героях Л.Андреева пробуждение добрых чувств, переживание нравственного потрясения, очищения. Все их помыслы и поступки как бы подчиняет себе внезапно возникшая мысль, выраженная героем рассказа «Гостинец» Сазонкой: «Да разве мы не люди?» (См. портрет, приложение №4 )

Чтобы скачать материал, введите свой E-mail, укажите, кто Вы, и нажмите кнопку

Нажимая кнопку, Вы соглашаетесь получать от нас E-mail-рассылку

Если скачивание материала не началось, нажмите еще раз “Скачать материал”.

Русский язык и литература

Автор-составитель-Бикбаева Ильмира Талгатовна

Предмет – литература, урок внеклассного чтения

ТЕМА « Пусть выбор наш будет осознанным…» (По рассказу Л. Андреева «Валя»)

Компьютеризированное рабочее место, мультимедийный проектор;

Слайд-шоу-презентация; модель; рисунки учащихся; портреты писателя.

Леонид Андреев: анализ рассказов

Автор: Guru · Опубликовано 07.02.2017 · Обновлено 08.10.2017

«Я настоящий в своих произведениях» Леонид Андреев

Биография, безусловно, влияет на внутренний мир, мировоззрение и нравственные принципы любого автора. Но куда важнее раскрыть идеи и взгляды писателя через его творчество. Произведения расскажут больше, нежели любое, пусть и любопытное, скандальное пятно из жизни. Леонид Николаевич Андреев знал толк в человеческой психологии. Даже в самом маленьком рассказе можно обнаружить хитро сплетенную паутину, где нити — человеческие страсти.

Все произведения Андреева обладают огромной очистительной силой. Редкий автор может довести читателя до катарсиса. В творческом арсенале Леонида Николаевича совершенно точно найдется что-то, что затронет именно вас.

Анализ рассказа Андреева «Баргамот и Гараська»

Главными героями в его произведениях, как правило, выступают обычные люди. Например, один из знаменитых рассказов «Баргамот и Гараська» посвящен идее высшего гуманизма. Рассказ о человечности и взаимовыручке. О том, как важно в каждом человеке видеть человека независимо от его пороков. Мы являемся пленники стереотипов, для нас пьяница — не человек вовсе, а «прореха на теле человеческом». Мы редко проявляем интерес к проблемам другого, живем по общему принципу разумного эгоизма и беспокоимся только «о своей рубашке». А Леонид Андреев с помощью этого текста пытается прокричать и донести одну из главных заповедей Бога: «Возлюби ближнего твоего, как самого себя».

Герои рассказа «Баргамот и Гараська» имели реальных прототипов. Автор использует и прием «говорящих фамилий». Фамилия городового Баргамотов характеризует его внешний облик, как и прозвище (бергамот — один из наиболее распространенных сортов груш в России).

Генезис этого произведения возник из предложения секретаря редакции М. Д. Новикова написать пасхальный рассказ для газеты «Курьер». «Баргамот и Гараська» растрогал и восхитил М. Горького, который сразу же после прочтения рассказа, написал В. С. Миролюбову, издателю «журнала для всех»:

«…вот вы бы поимели в виду этого Леонида! Хорошая у него душа, у черта! Я его, к сожалению, не знаю, а то бы тоже к вам направил»

Благодаря будущим рекомендациям М. Горького заключительный эпизод утреннего чаепития и поступления Гараськи на службу к Баргамоту был вырезан. Получился открытый финал, что добавило рассказу недосказанности и таинственности.

Мастерски Андреев овладел приемом реалистов – детализацией.

«Маленькая, покосившаяся хибарка, в которой обитал Баргамот…и которая с трудом вмещала его грузное тело, трясясь от дряхлости и страха за свое существование, когда Баргамот ворочался»

Особое внимание Андреев в своих произведения уделяет портретам. Они чаще всего имеют вид коротких набросков, отличающихся колкостью и меткостью. Так, например, очень ярко, с особой точностью, обрисован Гараська: «физиономия хранила на себе вещественные знаки вещественных отношений к алкоголю и кулаку ближнего»; «невыносимо дрожат эти заскорузлые пальцы с большими грязными ногтями».

Поэтический язык Леонида Николаевича неподражаем и имеет свои уникальные отличительные черты. Эпитет — нечастый гость в текстах автора, а вот сравнение является излюбленным приемом Андреева: «не человек, а язва»; «упал лицом на землю и завыл, как бабы воют по покойнике». Встречается и метафора: «В голове Гараськи блеснула соблазнительная мысль – навострить от Баргамота лыжи, но хоть голова его и прояснела от необыкновенного положения, зато лыжи находились в самом дурном состоянии».

Леонид Андреев удивительно легко может описать, как психологию взрослого запутавшегося человека, так и маленького ребенка. Ему запросто удается поставить себя на место маленького человека и описать весь вихрь его уже «недетских переживаний». У писателя есть несколько рассказов, написанных от лица ребенка.

Анализ рассказа Андреева «Валя»

Рассказ «Валя» (изначально заглавие было «Мать. Из мира детей») повествует о сложной детской психологии, о взрослении, о взаимопонимании. «Мать не та, что родила, а та, что вырастила» — глубокая мысль, которую доносит автор через характер маленького мальчика. А также идея неотвратимости судьбы и необходимости смирения перед лицом безысходности. Особый интерес представляет образ ребенка. Любопытен тот факт, что когда Андреев создавал характер и описание Вали, использовал в качестве прообраза свои детские фотографии. Автор охотно примерил на себя образ мальчика, сумел проникнуть в мысли, которые, возможно, таились в его собственной душе, когда он был ребенком.

Валя имел «общий вид строгой серьезности», рассудительный ребенок, не играющий с другими детьми, его лучший друг – книга. Он чутко реагирует на изменения атмосферы внутри семьи.

История, которую изобразил Л. Н. Андреев, до боли знакома многим. Обыденный сюжет, пропущенный через необычайно чувствительную психику автора, приобретает необычные черты, характерные детали.

Произведения Андреева «цепкие». Он хватает читателя за душу своей неординарностью, умением превратить простой сюжет в нечто глубокое, даже философское. Особое внимание стоит обратить на его язык и фигуры речи. Сравнения преобладают в тексте: «женщина окинула его взглядом, который словно фотографирует человека»; «она тотчас ушла в себя и потемнела, как потайной фонарь, в котором внезапно задвинули крышку»; «острый, как нож, смех»; «лицо мальчика было такое же белое, как те подушки, на которых он спал». Более того, мальчик на протяжении всего рассказа сравнивает маму с «бедной русалочкой» из сказок Х. К. Андерсена.

Невозможно не обратить внимание и на яркую цветопись в текстах Андреева: «багровая пляска при свете факелов»; «огненные языки в красных облаках дыма»; «человеческая кровь и мертвые белые головы с черными бородами», «розовая лысина».

Анализ рассказа Андреева «Цветок под ногой»

В другом рассказе «цветок под ногой» автор пишет от лица 6-его Юры. Произведение об ошибках и невнимательности взрослых. Юрочка не может не любить маму, для которой гости важнее сына, которая спешит на свидание с возлюбленным втайне от отца. Мальчик становится свидетелем ее безрассудств, но молчит. Ребенок многого еще не понимает, но уже инстинктивно ощущает, как правильно и должно поступить. Дети всегда чувствуют напряжение между родителями. Юрочка, словно цветок, который никто на именинах не замечает. Он под ногою матери. А все, что под ногою, часто мешает. Он по детской внимательности обращает внимание на каждую пылинку этого огромного таинственного мира, в то время, как он сам едва заметен на фоне родительских проблем.

В данном произведении Андреев использует такой троп, как олицетворение: «страшно становилось за судьбу праздника»; «день бежал так быстро, как кошка от собаки» (оно же и сравнение); «всюду легла ночь, заползала в кусты».

Присутствует и звукопись:

«звуки все сразу били в него, рычали, гремели, ползали, как мурашки по ногам».

Анализ рассказа Андреева «Бездна»

Совершенно иного сорта рассказ Андреева «Бездна». Внутренний конфликт главного героя Немовецкого привел к внешнему конфликту среди писателей. Этот рассказ по праву считается самым скандальным и эпатажным во всем творчестве автора. «Читают взасос,- писал Андреев М. Горькому – номер из рук в руки передают, но ругают! Ах, как ругают». Многие сравнивали Андреева с Мопассаном: «создал в погоне за оригинальностью «образцовую гнусность», произвел выстрел по человеческой природе».

Главной задачей автора было изображение подлецки-благородной человеческой природы. Идею рассказа Леонид Николаевич объяснил так: «Можно быть идеалистом, верить в человека и конечное торжество добра, и с полным отрицанием относиться к тому современному духовному существу без перьев, которое овладело только внешними формами культуры, а по существу в значительной доле своих инстинктов и побуждений остался животным…пусть ваша любовь будет также чиста, как и ваши речи о ней, престаньте травить человека и немилосердно травите зверя».

Л. Н. Толстой негативно отзывался почти обо всей прозе Леонида Андреева, но читал каждое новое его произведение. Лев Николаевич и его жена пришли в ужас, когда прочитали «Бездну», в связи с чем и последовала очередная критическая волна. Вот что написал Андреев по этому поводу критику А. А. Измайлову:

«Читали, конечно, как обругал меня Толстой за «Бездну»? Напрасно это он – «Бездна» родная дочь его «Крейцеровой сонаты», хоть о побочная…Вообще попадает мне за «Бездну»,- а мне она нравится».

Ход за ходом, мысль за мыслью автор ведет нас к эпатирующему финалу. Нагнетание обстановки идет на протяжении всего произведения через подробные описания природы (если автор описывает природу, значит он, скорее всего, стремится к проведению параллельной связи с человеческой душой). А также благодаря четким характеристикам, например, описание глаз одного из насильников: «возле самого лица встретил страшные глаза. Они были так близко, точно он смотрел на них сквозь увеличительное стекло и ясно различал красные жилки на белке и желтоватый гной на ресницах».

В данном рассказе цветопись играет не последнюю роль: «красным раскаленным углем пылало солнце»; «красный закат выхватил высокий ствол сосны»; «багровым налетом покрылась впереди дорога»; «золотисто-красным ореолом светились волосы девушки»; «вспоминали чистых, как белые лилии, девушек» (еще с давних времен цветок лилии считается символом чистоты и невинности).

Корней Чуковский в своих публицистических работах, посвящённых творчеству Леонида Андреева, особое внимание обратил на кричащие образные заголовки и на цветопись. У Андреева преобладают черные, красные и белые оттенки. Мы часто даже и не обращаем внимания на это в тексте, но подсознание работает за нас. Так, например, черный почти всегда ассоциируется с чем-то темным и даже траурным. Красный также вызывает, как правило, паническое настроение, ибо сразу возникает образ крови. Белый, наоборот, вызывает положительные эмоции, поскольку ассоциируется с чем-то светлым и чистым. Цветопись помогает Леониду Андрееву нажимать на нужные струны читательской души, выдавливая тоску, скорбь и меланхолию. А также благодаря игре с цветом автору удается полностью реализовать в тексте прием антитезы.

«И, главное, как удивительно! — в каждую данную минуту мир окрашен у него одной краской, только одной, и когда он пишет о молоке – весь мир у него молочный, а когда о шоколаде, — весь мир шоколадный, — и шоколадное солнце с шоколадного неба освещает шоколадных людей, — о, дайте ему любую тему, и она станет его воздухом, его стихией, его космосом»

Добрую часть своих произведений Леонид Николаевич написал ночью, за что его прозвали «певцом сумерек ночных». Многие критики из-за некоторой схожести тем и декадентского настроения сравнивают Андреева с Эдгаром По, с этой «планетой без орбит», но уже на сегодняшний день ясно видно, что это слишком поверхностное сравнение.

Тематика произведений Андреева очень разнообразна. Кажется, любая тема ему по плечу: война, голод, мысль, смерть, вера, добро, власть и свобода. «Такова психология афишного гения: он меняет свои темы, как Дон-Жуан – женщин, но всякой он отдается до конца».

Шекспир сказал: «весь мир театр…», Андреев напишет: «весь мир тюрьма» («Мои записки»), «весь мир сумасшедший дом» («Призраки»). У Леонида Николаевича каждое произведение – это отдельный мир.

Леонид Николаевич Андреев один из самых интересных и необычных авторов. Он хорошо разбирался в человеческой психологии и знал не понаслышке, что такое «диалектика души». К нему относились по-разному его современники: кто-то просто не понимал, другие недолюбливали. А. А. Блок 29 октября 1919 г. в «Памяти Леониду Андрееву» напишет:

«Знаю о нем хорошо одно, что главный Леонид Андреев, что жил в писателе Леониде Николаевиче, был бесконечно одинок, не признан и всегда обращен в провал черного окна, которое выходит в сторону островов и Финляндии, в сырую ночь, в осенний ливень, который мы с ним любили одной любовью. В такое окно и пришла к нему последняя гостья в черной маске — смерть».

Троцкий же напишет:

«Андреев – реалист. Но его правда – не правда конкретного протоколизма, а правда психологическая. Андреев, употребляя выражение старой критики, «историограф души» и притом души преимущественно в моменты острых кризисов, когда обычное становится чудесным, а чудесное выступает, как обычное…».

Первая часть публикации Биография Леонида Андреева

Поиск истины (о творчестве Л. Андреева)

В.А. Мескин

Придет время, я нарисую людям потрясающую картину их жизни

Из дневника Андреева-гимназиста

Литературная слава Леонида Андреева (1871-1919) — прозаика, драматурга, критика, журналиста — росла стремительно. Еще до выхода первой книги «Рассказов» в 1901 г ., его художественные произведения, опубликованные в газетах и журналах, имели большой успех. Пожалуй, ни один крупный критик не прошел мимо его творчества. Положительных откликов было больше, и даже его оппоненты, такие, как 3. Гиппиус, безоговорочно признавали его талант, называя «звездою первой величины». В конце первого десятилетия нового века, когда теплую дружбу Андреева и Горького уже охладил первый ледок отчуждения, Горький, тем не менее, признает Андреева «самым интересным писателем. всей европейской литературы». Андреева при жизни переводили, издавали в Европе, Японии. Известный современный венесуэльский писатель Р.Г. Паредес называет его «учителем в области. рассказа».

В последние годы, после десятилетий официального полузапрета, искусственного полузабвения, и у нас все выше поднимается вторая волна читательского, научного интереса к Андрееву. Творчество писателя в полном объеме возвращается в нашу культуру вместе с творчеством других ее видных представителей, ранее полностью или полуизгнанных. Возвращаются Соловьев и Бердяев, Мережковский и Гиппиус, Минский и Бальмонт, Шмелев и Ремизов, Цветаева и Гумилев, Зайцев и Набоков, многие другие. Попытка отлучения от родины этих видных деятелей духовной жизни рубежа XIX-XX вв. явилась следствием того, что их видение мира и человека не совпадало с господствовавшей идеологией, утвержденной государством после 1917 г .

Они не были единомышленниками, между ними велись жесткие полемики, некоторые с годами меняли свои убеждения, но их объединял страстный поиск истины, отказ от упрощенного подхода к объяснению мира, человека, общества, истории. Все они, гуманисты, сочувствовали униженным и оскорбленным, некоторые в годы, когда, по словам Ленина, «марксистами становились все», «переболели» марксизмом или, как Андреев, «тяготели» к социал-демократии. Однако еще до кровавых событий 1905 г ., а тем более после них многих носителей высокой культуры испугала все более и более популярная в массах внешне привлекательная и неновая идея быстрого (революционного) устройства счастливой жизни всех людей.

Сейчас трудно отрицать, что они были прозорливы, отвергая путь к социальному раю через кровь и «справедливое» перераспределение земных благ. Их пугал исходный марксистский принцип коллективной (классовой) вины и ответственности, позволяющий человеку свободнее относиться к ответственности личной. Их возмущало то, что, делая фетиш из будущего, партии, класса, борьбы, революционеры равнодушно проходят мимо человека, его внутренних, очень труднопредсказуемых потенций. Многие из позже изгнанных «звали (революционную.— В. М.) интеллигенцию задуматься. предотвратить беду — пока не поздно. Однако зов их не был услышан».

Этот призыв был обращен к тем, кто, по традиции XIX в., возлагал вину за все народные беды только на «среду», «условия», наивно полагая, что с изменением «среды», конституции, морального кодекса легко меняется человеческая природа. «Возлагая ответственность на условия, то есть опять на среду, он (механистический, социальный детерминизм.— В. М.) как бы изымал личность и из (личной.— В.М.) ответственности, и из среды». Одним из первых этот вопрос в литературе поднял еще Достоевский, указавший на опасность «подпольного человека», скрытого чуть ли не в каждом.

Писатель всматривается в двуединую сущность людей, по сути дела, принимает тезис Вл. Соловьева: «Человек есть вместе и Божество и ничтожество». Альтруизм, жертвенность, любовь, верность на страницах андреевских произведений даны нередко в сплаве с мизантропией, эгоизмом, ненавистью, изменой. При этом, будучи атеистом, писатель отвергает путь спасения, указанный этим философом: «Бога я не прийму. »

Андреев пытается выстроить свою концепцию человека, снова и снова возвращается к вопросу, что же в нем доминирует, в чем смысл жизни, что есть истина. Мучительные, вечные вопросы он задает себе, своим друзьям. В письме В. Вересаеву (июнь 1904 г .): «Смысл жизни, где он?»; Г. Бернштейну (октябрь 1908 г .): «. кому сочувствовать, кому верить, кого любить?». В поисках ответа писатель сводит в непримиримой схватке характеры-антиподы, еще яростнее схватки противоположных начал в душах его персонажей.

Как и близкие ему писатели демократических убеждений — Горький, Серафимович, Вересаев, Телешов, он отображает вопиющие социальные контрасты своего времени, но прежде всего Андреев стремится показать диалектику мысли, чувства, внутренний мир каждого персонажа — от генерал-губернатора, фабриканта, священника, чиновника, студента, рабочего, революционера до мальчика на побегушках, пьяницы, вора, проститутки. И кто бы ни был его герой, он не прост, у каждого «свой крест», каждый страдает.

Блок, прочитав повесть «Жизнь Василия Фивейского», почувствовал «ужас при дверях». Мировидение ее автора было трагичнее, чем у многих других писателей-современников. «. в его душе не было благополучия, — вспоминал Г. Чулков, — он был весь в предчувствии катастрофы». Не было надежды на исправление человека, не было моральной опоры: все казалось обманчивым, зловещим. Близкие друзья, с кем печатался под одной обложкой альманаха «Знание», с кем ночи напролет спорил в кружке «Среда», отчасти обретали такую опору, надежду либо в упомянутой уже идее революционного переустройства жизни (как Горький), либо в идее «естественного человека» (как Куприн), либо в идеях, близких к пантеизму (как Бунин, Зайцев) и т. д. Легче было и тем, с кем «знаниевцы» вели непрерывную полемику — соловьевцам-богоискателям, группировавшимся вокруг журнала «Новый путь» (Мережковский, Гиппиус и др.). Находясь в оппозиции к правительству, к официальной, «послушной государству» церкви, эти деятели отстаивали путь христианского спасения, путь нравственного самоочищения: они могли надеяться на Бога.

Н. Бердяев утверждал, что в движении истории периоды, когда человек особенно чувствует свою причастность к Богу, сменяются другими, когда человек отрицает и эту причастность, и самого Бога. Андреев жил в эпоху низвержения богов, а также разочарований и в нерелигиозных теориях «общественного прогресса». Тема «кризиса жизни» не сходила со страниц журналов, книг. «Бог умер», — заявил Ф. Ницше, фиксируя тем самым рождение нового взгляда на жизнь, людей, мир. Мысль о Боге на протяжении столетий определяла смысл человеческого существования, и отказ от нее не мог пройти безболезненно. Человек ощутил свое одиночество во вселенной, его охватило чувство беззащитности, страха перед бесконечностью космоса, таинством его стихий. Страх, как известно, — основной модус человеческого существования в мироощущении экзистенциалистов. Страх — спутник абсурда, когда человеку вдруг открывается, что он одинок — Бога нет!

Ни одна спасительная идея не убеждала Андреева — скептика и безбожника, тщетно искавшего веры-опоры. «До каких неведомых и страшных границ дойдет мое отрицание? — писал он в уже упомянутом письме Вересаеву. — Вечное «нет» — сменится ли оно хоть каким-нибудь „да”?» Близкие писателя утверждали, что боль его персонажей была его болью, что тоска не уходила из глаз художника и мысль о самоубийстве часто преследовала его. Один из самых высокооплачиваемых литераторов начала века, он тяготился свалившимся на него богатством, едко иронизировал над собой, сытым, пишущим о голодных, и очень щедро делился с неимущими собратьями по перу.

Рассказ «В подвале» (1901) повествует о несчастных, озлобленных людях, находящихся на дне жизни. Сюда попадает молодая, одинокая женщина с младенцем. Отчаявшиеся люди тянутся к «нежному и слабому», чистому существу. Бульварную женщину хотели было не подпускать к ребенку, но она истошно требует: «Дай. Дай. Дай. » И это «осторожное, двумя пальцами, прикосновение к плечику» как прикосновение к мечте. «. Озаряясь улыбкой странного счастья, стояли они, вор, проститутка и одинокий, погибший человек, и эта маленькая жизнь, слабая, как огонек в степи, смутно звала их куда-то. »

Влечение к другой жизни у андреевских персонажей — чувство врожденное. Ее символом может оказаться и случайный сон, и дача-усадьба, и елочное украшение. Вот подросток Сашка из рассказа «Ангелочек» (1899) — неприкаянный, полуголодный, на весь мир обиженный «кусака», кому «временами. хотелось перестать делать то, что называется жизнью», — видит на рождественской елке воскового ангелочка. Нежная игрушка становится для ребенка символом какого-то иного мира, где люди живут по-другому. Она должна принадлежать ому! Ни за что на этом свете он не пал бы на колени, но ради ангелочка. И снова страстное: «Дай. Дай. Дай. »

Позиция автора этих рассказов, унаследовавшего от Гаршина, Решетникова, Г. Успенского боль за всех несчастных, гуманна и требовательна. Однако в отличие от своих предшественников Андреев жестче, очень скупо отмеряет обиженным жизнью персонажам толику покоя. Их радость мимолетна, призрачна. Так, наигравшись ангелочком, Сашка, может быть, впервые засыпает счастливый, а восковая игрушка в это время тает от дуновений печки, как от дуновений злого рока: «Вот ангелочек встрепенулся, словно для полета, и упал с мягким стуком на горячие плиты». Не такое ли падение переживет, проснувшись, Сашка? Об этом автор тактично умолчал.

У Андреева, кажется, нет ни одного счастливого финала. Эта особенность произведений еще при жизни автора поддерживала разговоры о его «космическом пессимизме». Однако трагическое не всегда напрямую связано с пессимизмом. В ранней статье «Дикая утка» (об одноименной пьесе Ибсена) он писал: «. опровергая всю жизнь, являешься ее невольным апологетом. Никогда не верю я так в жизнь, как при чтении «отца» пессимизма Шопенгауэра: человек думал так — и жил. Значит, могуча и непобедима жизнь». Будто предвосхищая одностороннее прочтение своих книг, он утверждал, что если человек плачет, то это не значит, что он пессимист и жить ему не хочется, и наоборот, не всякий, кто смеется, оптимист и ему весело. Об «израненной и больной» душе Андреева писал Б. Зайцев. И он же утверждал: «А жизнь он любил страстно» .

«Две правды», «Две жизни», «Две бездны» — так формулировали понимание андреевского творчества уже в заглавиях своих работ его современники. В разных рассказах он дает разное видение того, что кроется, по его мнению, в глубине: человеческой души. «Леонид Николаевич, — писал Горький, — мучительно резко. раскалывался надвое: на одной и той же неделе он мог петь миру: «Осанна» — и провозглашать ему: „Анафема”. » И нигде не было, так сказать, игры на публику, везде искреннее желание дойти до сути. «Было очень много Андреевых, — писал К. Чуковский, — и каждый был настоящий».

«Какая же из «бездн» сильнее в человеке?» — снова и снова возвращается к этому вопросу писатель. По поводу «светлого» рассказа «На реке» (1900) Горький прислал восторженное письмо Андрееву: «Вы любите солнце. И это великолепно, эта любовь — источник истинного искусства, настоящей, той самой поэзии, которая оживляет жизнь». Однако несколько месяцев спустя им же был написан один из самых жутких рассказов в русской литературе под названием «Бездна» (1902). Это психологически убедительное, художественно выразительное исследование падения человеческого в человеке. Чистую девушку распяли «недочеловеки» — страшно, но еще страшнее, когда так же, по-звериному в конце концов ведет себя интеллектуал, любитель романтической поэзии, трепетно влюбленный юноша. Еще чуть-чуть «до того» он и не подозревал, что зверь таится в нем самом. «И черная бездна поглотила его» — такова финальная фраза этого рассказа.

Про Гаршина, Чехова говорили, что они будят совесть, Андреев будил разум, будил тревогу за людские души.

Добрый человек или доброе начало в человеке если и одерживают в его произведениях относительную моральную победу (например, «Жили-были» и «Гостинец», оба — 1901), то лишь на пределе концентрации всех усилий. Зло в этом смысле мобильнее, побеждает увереннее, особенно если конфликт внутриличностный. Доктор Керженцев из рассказа «Мысль» (1902) от природы человек неглупый, тщеславный, способный на сильные чувства. Однако всего себя и весь свой ум он употребил на замысел коварного убийства своего бывшего, в чем-то более удачливого в жизни друга — мужа любимой женщины, а затем на казуистическую игру со следствием. Он убежден, что владеет мыслью, как опытный фехтовальщик шпагой, но в какой-то момент самолюбивая мысль предает своего носителя и жестоко разыгрывает человека. Ей становится как бы тесно в его голове, скучно удовлетворять его интересы. Керженцев доживает свой век в сумасшедшем доме. Пафос андреевского рассказа противопоставлен пафосу поэмы Горького «Человек» — гимну созидающей силе человеческой мысли.

Отношения с Андреевым Горький охарактеризовал как «дружбу-вражду» (чуть корректируя схожее определение, данное в андреевском письме к нему от 12 августа 1911 г .), Да, была дружба двух больших писателей, бивших, по словам Андреева, «по одной мещанской морде» самодовольства и самоуспокоения. Аллегорический рассказ «Бен-Товит» (1903) — яркий пример такого андреевского удара. Сюжет его движется как бы бесстрастным повествованием о двух внешне слабо связанных событиях: у «доброго и хорошего» жителя поселка близ горы Голгофы заболел зуб, а в это же время на самой горе приводят в исполнение решение суда над каким-то проповедником Иисусом. Несчастный Бен-Товит возмущен шумом за стенами дома, он действует ему на нервы. «Как они кричат!» — возмущается этот человек, «не любивший несправедливости», обиженный тем, что никому нет дела до его страданий.

Была дружба писателей, воспевавших героические, бунтарские начала личности. Автор «Рассказа о семи повешенных» писал Вересаеву: «А красив человек, когда он смел и безумен и смертью попирает смерть».

Верно и то, что между писателями было взаимное непонимание, «вражда». Несправедливо сказать, что Горький не видел, не описал потенциально опасных, черных начал в человеке, особенно в произведениях, созданных на рубеже двух столетий, но он при этом нес убеждение, что зло в человеке истребимо, как уже говорилось, усилиями извне: добрым примером, мудростью коллектива. Он резко критикует андреевский «баланс бездн», мысль о сосуществовании антагонистических начал в человеке и в статьях, и в частных письмах. В ответ Андреев пишет, что не разделяет оптимизма своего оппонента, выражает сомнения, что «бодрая» беллетристика способствует устранению человеческих пороков.

Без малого сто лет отделяют нас от этого спора. Однозначный ответ все еще не найден. И возможен ли он? Жизнь дает убедительные примеры для доказательства обеих точек зрения. К сожалению, неоспорима правота Андреева, убеждавшего, что человек таинственно непредсказуем, заставлявшего читателя не без опаски всматриваться в самого себя.

Предлагаемый для чтения рассказ «Предстояла кража» (1902) малоизвестен: очень ограниченный список произведений писателя тиражировался в советский период. Это очень андреевское по стилю произведение. Есть авторы, которые удивительно точно словом, словно тонкой кисточкой, изображают и природу, и предметный мир, и внутреннее состояние человека. Многоцветная игра тонов, полутонов создает впечатление живой жизни во всем ее подвижном многообразии света и тени. Мастерами такой манеры письма были, например, Чехов, Бунин, Зайцев. Андреев, ценивший «уроки» Чехова, обращается к другой манере. Ему важнее не изобразить явление, которое привлекло его внимание, а выразить к нему свое отношение. Андреевское повествование часто обретает форму выкрика, контрастного очертания в черных и белых красках. Автор будто боится быть непонятым в мире слабовидящих и слабослышащих. Это творчество повышенной экспрессивности. Эмоциональность, выразительность отличают произведения Достоевского, высоко чтимого Андреевым Гаршина. Как и писатели-предшественники, Андреев пристрастен: к сопряжению крайностей, излому, надрыву, гиперболизации и т. д.

Тенденция к предельной выразительности заявляет о себе в рассказе «Предстояла кража» уже в описании обстановки дома, улицы, поля. Черные предметы резко выделяются на белом фоне, и наоборот. Это противопоставление зеркально отражает борьбу света и мрака в душе главного персонажа. Самые первые критики писателя заметили, что если Андреев говорит о молчании, то «гробовом», если описывает крик, то до «хрипоты», если хохот, то «до слез», «до истерики». Именно эту тональность держит автор данного произведения от первой фразы до последней. Характерен в этом смысле и главный персонаж рассказа: он не просто вор, но и убийца, насильник, грабитель, предельно насыщенный образ, вобравший в себя все возможные криминальные пороки. Обобщению способствует и то, что автор лишает его имени, называя просто «человек». Такая насыщенность характера делает более выразительным поворот в его сюжетном развитии. Вдруг в душе такого человека вспыхивает спасительная добрая искра. Нет абсолютной привычки к злодейству, даже у такого не утерян «рефлекс на свет».

Андреев максимально обостряет конфликт, но не разрешает его. Найденный «сегодня» выход из тупика совершенно не означает, что тот же выход, так сказать, сработает завтра. Помните пасхальное примирение Баргамота и Гараськи в хрестоматийно известном рассказе Андреева? Могла ли быть долговечной завязавшаяся дружба городового и пьяницы?

Нет, конечно. Не случайно Горький усмотрел в финале «умненькую улыбочку недоверия» автора, печальную улыбку. В душевной схватке света и мрака в данном рассказе тоже вроде бы побеждает свет. Надолго? Навсегда? Но почему вдруг «диким хохотом разразились. дома, заборы и сады»?

Кроме преступника и щенка в рассказе есть еще один персонаж, который более или менее зримо присутствует на страницах почти всех андреевских произведений, — рок. Писатель мастерски умеет создать атмосферу его присутствия за спиной персонажа, где бы он ни находился: в доме, в поле, в море или даже в церкви. Вселяясь в человека, рок делает его своей марионеткой, превращает в послушный себе инструмент. Рок — повелитель времени и пространства. Если он и отступает, то только для того, чтобы поиграть, расслабить человека, а затем больнее ударить. Художественной субстанцией этой злой силы у Андреева чаще всего выступают ночь, тьма, мрак, тень, которые на равных с персонажами участвуют в сюжетных событиях. И в предлагаемом читателям рассказе персонаж действует будто под давлением какой-то внешней силы. Человеческое побеждает в человеке, но не потому ли, что тьма «собирается где-то далеко», а «он идет в светлом круге»?

* * *
Герои Андреева восстают против серой действительности, уготованной судьбы, одиночества, против самого Создателя, даже если им открывается обреченность всех их усилий. Концентрированно идея протеста андреевских бунтарей и роко-богоборцев выражена обобщенным образом Человека в его символической драме «Жизнь Человека» (1906). Смертельно раненный под ударами внешней злой силы, он обращается к ней у края могилы: «. не знаю, кто Ты — Бог, дьявол, рок или жизнь — я проклинаю Тебя».

Л-ра: Русская словесность. – 1993. – № 1. – С. 43-48.

Ключевые слова: Леонид Андреев,писатели Серебряного века,экспрессионизм,критика на творчество Леонида Андреева,критика на произведения Леонида Андреева,анализ произведений Леонида Андреева,скачать критику,скачать анализ,скачать бесплатно,русская литература 20 века

Литературоведческий анализ произведения Леонида Андреева «Дневник Сатаны»

ндреев (1871–1919 гг.) — один из самых известных и всё еще непрочитанных авторов начала ХХ века.
Пик его популярности пришелся на период 1906–1910-х годов — смутное и трагическое время для России. Но и в то время Андреева, взывавшего к глубинным основам бытия, понимали по-разному. [4] Его творческий стиль своеобразен и представляет собой сочетание различных литературных направлений. Леонид Андреев по праву считается одной из любопытнейших литературных фигур начала двадцатого века. [3]
Поставив в центр своего творчества феномен «Человека» — единственного земного создания, «знающего о том, что оно должно умереть» и совершить этот переход в полном одиночестве, Андреев не обходит тему человеческой жизни и человеческой души как поля непрекращающейся борьбы двух начал: бога и сатаны. Эта вечная тема и становится центральной в его произведении «Дневник Сатаны». Вечность данной темы бесспорна, как и её актуальность. И именно поэтому данный роман имеет большое значение в области культуры, а также, что немаловажно, в области издательского дела. Издание данного произведение — акт его популяризации, акт распространения идей, которые Леонид Андреев вложил в своё произведение.
Так как литературоведческий анализ данного произведения, являющегося его непосредственным объектом, с точки зрения издательской ценности не производился ранее, настоящая работа выступает первой в своем роде, чем и обуславливается её новизна.
Нам представляется необходимым отметить, что данное произведение — последнее из написанных автором. И, что примечательно, он так не успел завершить работу над ним. Этот факт несколько усложняет анализ данного произведения, в той же степени, сколько его усложняет и общая неоднозначность трактовки творчества Андреева в целом.
Итак, как было сказано ранее, центральной темой «Дневника Сатаны», неомифологического [1] романа Леонида Андреева, написанного в форме дневниковых заметок вочеловечившегося Сатаны [2], является противоречивая природа человека, неоднозначность деления мира на добро и зло. Также данный роман затрагивает тему любви, смысла жизни. Леонида Андреева явственно беспокоили и экзистенциальные вопросы: экзистенциальные темы поиска смысла жизни самого Андреева, выраженные словами главного героя, Сатаны, в его дневнике, очевидны.
И подобные изыскания автора наталкивают нас на определение проблем произведения: ярко выраженная психологическая проблема осознания собственной человечности Сатаной, которое по сути приравнивается ко вполне человеческому процессу самосознания; вечная проблема борьбы добра и зла — ожидание победы какой-либо из сторон.
Также примечательно, что идея данного произведения выражена крайне имплицитно: наличие яркого главного героя, от лица которого и ведется повествование, препятствует определению точной позиции самого автора, так как на всё происходящее читатель смотрит через призму восприятия вочеловечившегося Сатаны. Но однозначно одно: Андреев хотел показать человека во всей его неоднозначности, изменчивости и истинной разрушительности.
Пафос произведения неоднозначен: в нем встречаются элементы и ироничности, и трагичности.
Художественный замысел произведения раскрывается в рассуждениях о месте человека в жизни, его роли в ней, а также в рассуждениях о смерти.
Хронотоп данного произведения также неоднозначен: в нем присутствует явственный элемент хронотопа дороги (который строится на мотиве случайной встречи. Появление этого мотива в тексте становится причиной завязки). Дневниковые записки возвращают читателя к воспоминаниям главного героя.
Неоднозначны и персонажи и герои произведения, которых нельзя отнести, по сути, ни к одному сверхтипу без каких-либо замечаний. К героям мы относим Сатану, его альтернативную личность Вандергуда (этих героев мы объединяем в одного) и Фому Магнуса, его непосредственного двойника. К персонажам отнесём Эрвина Топпи, Марию, кардинала Х. и экс-короля. Неоднозначность персонажей обуславливается тем, что все они по мере развития сюжета произведения меняются кардинально, раскрываясь с абсолютно новой стороны. Каждый из них представляет собой глубинную противоположность — изнанку того, чем является.
Мир настоящего художественного произведения обширен.
Действие преимущественно разворачивается в Италии, а именно в Риме и живописной Кампанье, которые Андреев, имевший талант к живописи, разглядел во время собственного путешествия в Италию в 1914-м году [4], и именно этот год значится в датировке записей дневника. Пейзажи имеют как самоценное, так и лирическое описание, что неизбежно при форме повествования от первого лица. Художественный интерьер встречается как самоценный, так и описательно-характеристический (обилие книг в доме Магнуса).
Герои и персонажи произведения описываются различными способами описания как внутреннего мира, так и внешнего облика: наличествует и рефлексия, и самоанализ героя, и немаловажную роль играет художественный портрет, имя героя, его поведение. Стоит отметить, что внешность главного героя почти не описывается, в отличие от ярких описаний прочих героев и персонажей. Портреты многих персонажей имеют сатирический окрас, но особенно подробно изображается автором обожествленная Мария (образ Мадонны).
Данное произведение делится на четыре части, при этом первая часть содержит в себе пять дневниковых записей, вторая — шесть, третья — семь, четвертая — три. Необходимым считаем вновь уточнить, что произведение не является законченным.
В произведении наличествует несколько конфликтов, что делает данный текст многолинейным, при этом встречаются в целом устойчивые конфликты, так как разрешение некоторых из них не представляется возможным за неимением четкой концовки. Среди них: конфликт между главным героем и его противоположностью, Фомой Магнусом (конфликт интересов: «ненависть и безразличие» — относительно локальный конфликт) философский конфликт между добром и злом, нравственный конфликт, разворачивающийся внутри героя (этический конфликт).
Данные конфликты имеют общие истоки, а затем вновь сливаются воедино в самой выделяющейся сцене произведения, поэтому этапы экспозиции, завязки и кульминации будут для них общими: экспозицией выступает приезд Вандергуда-Сатаны и Топпи в Италию и крушение поезда, завязкой же является момент их знакомства с Магнусом и Марией, когда, ошеломленные крушением поезда, они искали пристанища, и нашли его в белом домике Фомы Магнуса в Кампанье. Кульминационным же моментом выступает завершающая сцена, в которой наконец-то раскрывается вся сущность действующих лиц, в которой раскрываются мотивы всех сторон. Развязки и эпилога далее не следует — произведение обрывается.
Сюжет данного произведения можно охарактеризовать как концентрический. В нем просматривается как эволюция самого действия, так и эволюция мышления самого главного героя, который освещает происходящие события.
Таким образом, произведение представляется нам весьма неоднозначным, но от этого не менее глубоким: заложенная в настоящий роман идея находит отклик и в современном искусстве. Например, в современной компьютерной игре «The cat lady» звучат следующие слова: «Единственные монстры — мы сами. Убийцы, насильники, поджигатели… Вот, кто реальные чудовища… настолько бесчеловечные — они не способны чувствовать ни вины, ни сострадания. Вот, кого действительно стоит бояться» — данная идея схожа с той, что транслировал Андреев в своем произведении, показывая, что человек порой способен быть хуже, чем сам Сатана. Поэтому, на наш взгляд, данное произведение, обличающее пороки человечества, несомненно стоит издавать и распространять. Данный анализ способен помочь при составлении макета издания: при подборке иллюстраций, которые смогли бы коррелировать с идейной составляющей текста, в составлении аппарата издания (при добавлении соответствующих его элементов: примечаний, комментариев и сопроводительных статей), а также при сокращении данного произведения для учебных изданий, которые, как известно, обязывается сохранить самую основу произведения.

Урок-исследование: традиции и новаторство прозы Андреева (по рассказу Л.Н. Андреева “Предстояла кража”)

Цели:

Обучающая – выявить нравственную проблематику и идейно-художественное своеобразие рассказа Л.Н.Андреева «Предстояла кража»;
Развивающая – способствовать формированию потребности читать внимательно и вдумчиво художественную литературу; создать условия для самостоятельной исследовательской деятельности учащихся, способствовать формированию аналитического мышления, интеллектуальных навыков сравнения, обобщения;
Воспитывающая – воспитывать личность духовно-нравственную, умеющую сострадать

Тип урока: урок-исследование

Методические приёмы: лекция учителя, исследование, «погружение в текст».

Форма работы: групповая.

Задачи, поставленные перед группами (опережающее домашнее задание):

Познакомиться с историей создания рассказа «Предстояла кража» и подготовить сообщение о жанре русский святочный рассказ (привести примеры этого жанра из прочитанной литературы)
Исследовать композицию и характер конфликта в рассказе

Составить схему действующих лиц в рассказе Андреева, подготовить их портретную характеристику.

Эпиграф: Кто я? Для благородно-рождённых декадентов – презренный реалист; для наследственных реалистов – подозрительный символист. Л.Н.Андреев

Ход урока

I. Организационный момент.

II. Слово учителя.

Изучение русской прозы начала XX века невозможно представить без знакомства с творчеством писателя Л.Н.Андреева, писателя, по словам Максима Горького, «редкой оригинальности, редкого таланта и достаточно мужественного в своих поисках истины». Творческое наследие Андреева до сих пор недостаточно понято и оценено. Оно занимает особое промежуточное положение в русской литературе начала XX века. История сохранила такой факт: после публикации рассказа Л.Андреева «Жили-были»(1901) Д.Мережковский сделал в редакцию запрос: «Кто скрывается под псевдонимом Леонида Андреева – Чехов или Горький? Эта ошибка признанного знатока литературы стоила многих похвал. Позднее И.А.Бунин признавался, что Андреев – «всё-таки единственный из современных писателей, к кому его влечёт, чью всякую новую вещь он тотчас же читает».

Леонид Андреев дебютировал как прозаик в московской ежедневной общественно-политической газете «Курьер» в апреле 1898г. Дебют этот, рассказ «Баргамот и Гараська», не остался незамеченным. Признание и одобрение Максима Горького стало лучшей рекомендацией начинающему писателю. Уже в ранних реально-бытовых рассказах пробивает дорогу тяготение Андреева к разработке коренных проблем человеческого духа, стремление сквозь повседневность разглядеть ее скрытую от внешнего взора сущность. «Центр его художественного внимания – индивидуальная душа, преимущественно в моменты острого переворота, когда повседневные настроения освещены заревом необычного, трагического чувства, чаще всего – ужаса», писал Л Троцкий.Именно трагическое миросозерцание писателя стимулировало его интерес к извечным тайнам бытия, к истокам несовершенства человеческой жизни. А.Блок недаром считал ведущим мотивом творчества Андреева роковое, непреодолимое разобщение людей, бессильных в своем одиночестве понять не только других людей, но и собственную личность.

Рассказ «Предстояла кража» относится к ранним рассказам писателя. Стержнем данного рассказа становится драматичная рождественская история пробуждения человеческого начала. Сегодня, ребята, мы попытаемся уже в этом раннем произведении Леонида Андреева пронаблюдать основные черты стиля писателя, ответить на вопрос, поставленный самим писателем (см.эпиграф). В основе традиционных взглядов на творчество Л.Андреева бытует мнение о нём как о писателе мрачном, трагическом, не видящем просвета в будущем человечества. В данном исследовании мы попытаемся изменить устоявшуюся точку зрения на творчество писателя. Итак, пожелаем друг другу творческих успехов – и в путь!

III. Лингвостилистический анализ рассказа Л.Андреева «Предстояла кража»

Далее работа на уроке строится следующим образом: учащиеся, разделённые на группы, выступают со своими наработками по определённой проблеме, остальные, выслушав их, дополняют высказанное; идёт непосредственная работа с текстом.

1 группа

Рассказ Леонида Андреева «Предстояла кража» был написан накануне Рождества – светлого христианского праздника. Он был опубликован в газете «Курьер» №356 от 25 декабря 1902 г. В этом произведении автор рассказывает незамысловатую историю о том, как некий человек , собравшийся на кражу, а может и убийство, повстречал брошенного щенка, пожалел его и прервал свой преступный путь. Ожесточённое сердце человека смягчилось при виде страданий маленького щенка. Безусловно, этот рассказ имеет непосредственное отношение к жанру русского святочного рассказа.

Это был жанр наиболее читаемый и демократичный в русской литературе XIX века. Н.С.Лесков писал: «От святочного рассказа непременно требуется , чтобы он был приурочен к событиям святочного вечера – от Рождества до Крещенья, чтобы он был сколько-нибудь фантастичен, имел какую-нибудь мораль…и наконец – чтобы он оканчивался непременно весело» Характерное праздничное рождественское переживание героев – это состояние радостной умилённости, «размягчённости сердца». Эти переживания призваны смягчить каменные сердца, воззвать к покаянию, милосердию. Связано это, прежде всего, с образом Младенца Иисуса. Неслучайно поэтому в центре святочного рассказа стоит образ ребёнка, который рисуется так, чтобы способствовать нравственному просветлению людей. Вот почему так важна христианская заповедь «Будьте как дети».

Ребёнок- герой святочного рассказа – нередко несчастный, обездоленный, невинно страдающий. Таковы, например, «Мальчик у Христа на ёлке» Ф.М.Достоевского, «Ванька» А.П.Чехова, дети Мерцаловы в рассказе А.И. Куприна «Чудесный доктор», герои святочных рассказов Лескова и др.

Важную роль в святочном повествовании играет также тема семьи. Её прообразом выступает тема евангельского святого семейства. Семья, дом становятся идеалом уюта, любовного единения близких людей, крепости, в которой можно укрыться от жизненных невзгод.

Все перечисленные составлющие жанра святочного рассказа мы наблюдаем в рассказе Л.Андреева «Предстояла кража». Действие в рассказе сконцентрировано на внутренних переживаниях героя, который очень одинок, озлоблен, жесток. Дом его пуст, героя там никто не ждёт. В конце рассказа всё меняется. В рассказе Андреева детский образ воплощен в маленьком беззащитном щенке. Ведь щенок – это тоже Божье создание. Автор неоднократно, настойчиво подчёркивает детскость, беззащитность щенка: он смотрел «заплаканными глазками», визжал «как ребёнок». И человек подбирает щенка, согревает, причём не просто физически. Пробуждабются к новой жизни, уже не одинокой , сразу две души: взрослая и детская. Человек возвращается Домой. Он теперь не одинок!

Вывод: Рассказ Л.Андреева «Предстояла кража» можно отнести к жанру святочного рассказа. Писатель в своём произведении воплотил традиции этого жанра:

Происходит возрождение погибшей души человека к жизни, добру, любви.
Характерная тема детства воплощена в рассказе в образе щенка, происходит чудо спасения
Человек обретает дом, родную душу, о которой надо заботиться.

2 группа

Систему действующих лиц в рассказе можно охарактеризовать следующим образом: главное действующее лицо – человек, которому противостоит «всё», оно «пугает его и злорадно смеётся над ним. Что же входит в это ёмкое слово «всё»?

Этот мир многолик. Человека пугает мышь, которая «пилит доски так громко-громко, что могут услышать на улице и прийти и спросить». Автор использует гиперболу, чтобы передать усиливающийся страх героя. Человека пугает собака, какие-то люди, молчащие и приближающиеся к двери. Чувство тревожной неопределенности усиливают словосочетания с неопределёнными местоимениями, например «какие-то люди», «что-то делают», «чья-то рука», «что-то упорно смотрит», «кто-то ходит тяжёлыми стопами» и т.д. Эту же функцию в тексте выполняют неопределённо-личные и безличные предложения. Человека пугают даже люди, которым он был рад.

* Но люди говорят слишком много и слишком громко. Они кричат, как будто он глухой, и в крике теряются слова и их смысл; они кричат так обильно и громко, что крик их становится тишиной, и слова их делаются молчанием.

Приём градации, использованный писателем в приведённой цитате, заканчивается оксюмороном. Подобная стилевая экспрессия максимально передаёт эмоциональное напряжение главного героя произведения.

Но портрет враждебного мира далеко не закончен. Человека «страшит весь старый и прогнивший дом», в котором живут «стонущие, плачущие, от гнева скрежещущие зубами люди». Обращают на себя внимание поразительные эпитеты. Картину ужаса дополняет «высокая чёрная тень», «молчаливая и обманчивая тьма», «безмолвная и молчаливая улица окраин».

В единоборство с окружающей чуждой средой вступает человек. Приглядимся к нему внимательней. Автор весьма скупо представляет читателю своего героя, у которого нет ни имени, ни фамилии, ни родных. Это одинокий человек, ведущий «отверженную и мучительную жизнь вора», он совершал кражи и убийства, «его старое, жилистое тело претерпело тюрьмы, побои и издевательства». Из его внешности автор упоминает только «чёрную широкую бороду» и «сгорбленную фигуру». Таким образом, герой рассказа лишен каких-либо индивидуальных черт, у него нет быта, его судьбу предопределяет рок, среда, общество. Человек этот хорошо чувствует себя только в «поле», «в пустоте бездонного пространства». Именно здесь он громко произносит: «Покурим!», словно приглашая кого-то к разговору в «мертвом пространстве». И приходит неожиданный ответ. Появляется новое действующее лицо. Вот здесь-то писатель не скупится на описание:

* На утоптанном снегу дальней тропинки, беспомощно откинув задние лапки и опираясь на передние, сидел чёрненький щенок и весь дрожал. Дрожали лапки, на которые он опирался, дрожал маленький чёрный носик, и закруглённый кончик хвоста отбивал по снегу ласково-жалобную дробь.

Обилие уменьшительно-ласкательных суффиксов в описании щенка, его голоса, уподобление голоса щенка «плачу очень маленьких и ничего не понимающих детей», точный лексический повтор определения «маленький» в нескольких последующих предложениях создаёт впечатление беззащитности и хрупкости этого живого существа. Автор намеренно задерживает внимание читателя на слове «дрожал», передающем состояние щенка. С этого слова начинается анафорическое построение предложения в процитированном отрывке. Далее Андреев настойчиво упоминает об этой «мучительной дрожи, на которую холодно было смотреть». Щенок дрожал «покорно и безнадёжно».Это был «самый обыкновенный», «маленький простой щенок», у него даже была кличка Тютька, а самое главное – это был их щенок! Человек смутно помнил «что-то крошечное, черное, вертлявое», это воспоминание пришло из светлого прошлого.

Всё это не позволило человеку пройти мимо одинокого, брошенного щенка. Автор подчеркивает значительность принятого решения в следующих фразах:

.. .весь мир тысячью открытых очей следил за человеком. И он вернулся на тихий зов.
Ои[щенок]давно замерзал, заблудившись в беспредельной пустыне, многих уверенно звал на помощь, но они оглядывались и проходили мимо. А теперь над ним остановился человек.

В данном контексте слово «человек» наполняется новым смыслом. Ведь проходящие мимо они были тоже людьми , но автор не использует этого слова, потому что поступали безликие они – бесчеловечно. Противительный союз а выделяет разницу в поведении. Таким образом, слова они и человек в данном случае являются контекстными антонимами.Автор последовательно показывает, как изменяется отношение героя к щенку. Первоначальный испуг сменился признанием своего, стремлением помочь. Далее человек «серьёзно рассердился» из-за того, что щенок не трогался с места, несмотря ни на какие угрозы. Злоба сделалась бессильной. Человек пытался уйти, но его остановил жалобный визг. Герой испытал «злобную радость» и вернулся.

* И тогда началась странная и нелепая борьба большого и сильного человека с замирающим животным. Человек прогонял его домой, сердился, кричал, топал огромными ногами, а щенок глядел в сторону, покорно дрожал от холода и страха и не двигался с места.

Несовершенный вид глаголов прошедшего времени, бессоюзие передают многократность предпринятых действий. Все попытки человека прогнать щенка домой заканчивались безрезультатно. Злоба сменялась яростью, раздражением, горечью, отчаянием и, наконец, жалостью. Кульминации эта борьба достигает, когда щенок посмотрел «заплаканными глазками» в свирепо округлённые глаза рычащего человека. Человек и животное словно меняются местами. Человек рычит, а щенок, словно ребёнок, смотрит «заплаканными глазками». Риторические вопросы: «Ну что мне с тобой делать? Что?» передают всю драматичность сложившейся ситуации. И человек принимает решение.

* -А, дурак, пробковая голова!- с отчаянием крикнул человек; как что-то противное, убийственно ненавидимое, подхватил маленькое тельце, дал ему два сильных шлепка и понёс к дому.

И вновь напоминание о роке, вновь возникает враждебный мир. Автор использует олицетворение, градацию, синтаксический параллелизм – всё это в одном небольшом абзаце:

* И диким хохотом разразились, встречая его, дома, заборы и сады. Глухо и темно гоготали застывшие сады и огороды, сметливо и коварно хихикали освещенные окна и всем холодом своих промёрзших бревен ,всем таинственным и грозным нутром своим сурово смеялись молчаливые и тёмные дома:

– Смотрите! Смотрите! Вот идёт человек, которому предстоит убийство, и несёт щенка. Смотрите! Смотрите на него!

Но человек сделал свой жизненный выбор. Он пошёл наперекор судьбе, он смог изменить предопределённое ему. В его сердце пробудилась любовь к ближнему. Он испытывал

* «какое-то удивительное бессилие, какую-то внутреннюю слабость, когда крепки мышцы и злобой сводится сильная рука, а сердце мягко и бессильно». С каждым новым шагом растёт убежденность человека в правильности своего решения. Он * «как знамя, нес перед собой таинственные и могущественные слова:

– Да ведь нельзя же на самом деле, нельзя!» Это риторическое восклицание выражает и авторскую позицию.

Невидимые враги отступили. Развязка действия завершается символичной пейзажной зарисовкой:

* Быть может, оттого случилось это, что пушистым снегом рассыпались тучи и белым колеблющимся мостом соединили небо с землёй.

Произошло примирение между земным и небесным. Пейзаж в данном случае является не только фоном происходящих событий, но и средством выражения позиции автора, средством выражения философского содержания произведения.

Действие в рассказе происходит в течение одной зимней ночи. Нет конкретных упоминаний месяца, года, места действия, имени, национальности героя рассказа. Всё сведено к минимуму. Таким образом, автор ставит общечеловеческие проблемы, которые актуальны в любом обществе, любой страны. Это проблема нравственного выбора между добром и злом, проблема равнодушия и неразрывно связанная с ней проблема одиночества. Последнее предложение рассказа глубоко символично и многозначно:

* Куда-то далеко в самую глубину маленького тела загнал мороз нежную теплоту жизни – и теперь она выходила оттуда пробуждающаяся, яркая, странно-прекрасная в своей непостижимой тайне – такая же прекрасная, как зарождение света и огня среди глубокой тьмы и ненастья.

Вывод урока: Рассказ Леонида Андреева «Предстояла кража» прочитан. Он не может оставить читателя равнодушным. Рассказ этот был написан накануне Рождества.Может быть, поэтому так оптимистично звучит финал рассказа. Разве можно в этом упрекать писателя? Лейтмотив творчества Андреева – это трагедия одинокой личности, которую утрата веры в Бога – величайшая утрата этой эпохи – поставила перед лицом Абсурда. Леониду Андрееву в своём творчестве удалось показать этот трагический излом в душе человека, живущем в абсурдном мире жестокости, равнодушия, безверия. Писатель поднимает вечные проблемы, традиционные для русской литературы. Неслучайно его считают прямым продолжателем традиций Достоевского и Чехова. Но новое время рождало новые формы. Леонида Андреева по праву можно считать предвестником экспрессионизма, или «искусства крика», которому характерно тяготение к абстрактности, острая эмоциональность, использование фантастического гротеска. По выражению Андрея Белого, Андрееву удалось в своём творчестве передать « поступь века».

Леонид Андреев в душе был настоящим романтиком, таковым и остался, несмотря на жестокие удары судьбы. Он верил в благородство, добро, красоту, надеялся на нравственное возрождение человека, хотя чаще писал о мрачном и трагическом.

Задание на дом. Написать сочинение-рассуждение по рассказу Л.Андреева «Предстояла кража» по теме «Если тебе имя –Человек…»

*- Текст рассказа Л.Андреева «Предстояла кража» цитируется по материалам публикации на сайте http://andreev-leonid.com/index.html

Список использованных источников