Образ и характеристика И-330/ I-330 в романе Мы Замятина

Еще в 1920-е годы современниками Е. Замятина было замечено, что женские персонажи писателю особенно удаются. Как утверждал критик А. Воронский, «лиризм Замятина особый. Женственный. Он всегда в мелочах, в еле уловимом… Может быть, от этого у Замятина так хорошо, интимно и нежно удаются женские типы: они у него все особенные, не похожие друг на друга, и в лучших из них, любимых автором, трепещет это маленькое, солнечное, дорогое, памятное, что едва улавливается ухом, но ощущается всем существом» 6 . Знание Е. Замятиным женской психологии, понимание женской души (не такое уж распространенное явление среди писателей-мужчин) побуждает вспомнить А. Пушкина, Л. Толстого, А. Чехова, их любимых героинь.

В целом герои-мужчины в романе “Мы” более рационалистичны, прямолинейны, обладают менее стойким характером, им свойственна рефлексия, колебания. В своем понимании различий мужского и женского начала Е. Замятин был близок русскому философу Н. Бердяеву, который писал о мужском и женском началах: «Женщина более связана с душой мира, с первичными стихиями, и через женщину мужчина приобщается к ним. Мужская культура слишком рационалистична, слишком далеко ушла от непосредственных тайн космической жизни, и возвращается к ним она через женщину» 7 .

Эту особенную тайну мы явственно ощущаем в женских персонажах романа — в образах I-330 и О-90, — ярких, неповторимых, запоминающихся, и этому запоминанию нисколько не мешает отсутствие у них традиционных женских имен. Такова сила авторской фантазии и авторского мастерства. Ведь нередко бывает так в произведениях многих авторов, что у женских персонажей есть и имя-фамилия, и внешность вроде бы выписана, и характер довольно определенный, но отличить их друг от друга трудно и запомнить невозможно. Замятин же всегда живописен, пластичен, умеет выбрать немногие, но характерные для героини черты, которые и делают облик зримым.

Именно I-330 и О-90 — сильные характеры, — не колеблясь, противостоят Единому Государству в отличие от рефлексирующих мужских нумеров, при том, что обе героини — совершенно разные по психологии, внешности, жизненным целям.

О-90. Ее внешний портрет «повторяет» ее имя:

Милая О! — мне всегда это казалось — что она похожа на свое имя: сантиметров на 10 ниже Материнской Нормы — и оттого вся кругло обточенная, и розовое О — рот — раскрыт навстречу каждому моему слову. И еще: круглая, пухлая складочка на запястье руки — такие бывают у детей.

При существующей в Едином Государстве «науке детоводства» О-90 не может стать матерью, иметь ребенка — она ниже Материнской Нормы на десять сантиметров. Но отлучение от материнского долга О-90 осознает как трагедию. Символичен и здесь выбор «имен». Имя О-90 выбрано прежде всего по принципу графическому: носительница этого имени-нумера спокойна, округла, действует на героя успокаивающе с ее милыми пустяками, с ее голосом, секундная стрелка которого опережает минутную — скорость мысли. Ее постоянный отличительный цвет — розовый. «О-90 — носительница постоянного замятинского розового цвета женственности, материнства и детскости. Символично уже ее имя. Буква “О” — древнейшая в мире буква. Она более 2000 лет не изменяет своей формы и как нельзя подходяще выбрана Замятиным для знакового обозначения Вечной Женственности» 8 .

Особую гармонию ее образ приобретает во время ожидания ею ребенка, о чем она так долго просила Д-503:

Вся она была как-то по-особенному, законченно, упруго кругла. Руки и чаши грудей, и все ее тело, такое мне знакомое, круглилось и натягивало юнифу: вот сейчас прорвет тонкую материю — и наружу, на солнце, на свет. Мне представляется: там, в зеленых дебрях [в мире за Зеленой Стеной. — В. К.], весною так же упрямо пробиваются сквозь землю ростки — чтобы скорее выбросить ветки, листья, скорее цвести.

В портрете О-90 также фиксируются руки, вернее, «детская складочка на руке», которая напоминает «складочку на руке» ребенка. Эта деталь свидетельствует о наивности, непосредственности, естественности этого персонажа. Упоминаются и глаза О-90: «круглые синие глаза», «синие окна внутрь», глаза ясные и доверчивые. У О-90 — «крепкое кольцо розовых рук», «розовая» улыбка… Репрезентативной ее портретной деталью становится округлость, выраженная зримо в ее «имени» (О-90), и «розовый круг рта»: «И к изумлению своему увидел: розовый круг рта — сложился в розовый полумесяц, рожками книзу — как от кислого». Вид готовой заплакать О передается следующим образом: «Розовый полумесяц дрожал», «R — брызнул фонтаном, О — розово, кругло смеялась»; «О взглянула на R; ясно, кругло взглянула на меня, щеки чуть-чуть окрасились нежным, волнующим цветом наших талонов».

Со смертью главных героев романа жить остается О-90, в которой зародилась новая жизнь. О-90 уходит за Зеленую Стену, в мир естественной природы, ее будущее полно неясностей, поскольку гарантированного безоблачного счастья этот мир не сулит, но на нее и ее ребенка — будущее человечество — возлагает надежды автор и мы, читатели. В этом смысле роман заканчивается открытым финалом — прославлением Вечной Женственности. В этом «синтетическом», неореалистическом (как говорил Е. Замятин) образе соединяется реалистическое и символическое начало. Причем символика является довольно прозрачной и также укорененной в христианской символике — в образе Матери и Младенца. И уже одно то, что О-90 решилась на подвиг материнства, является возможным залогом спасения человечества.

I-330. Совсем другая и по внешнему облику, и по характеру: «тонкая, резкая, упрямо-гибкая, как хлыст». Латинское I (не русское «и») в зрительном плане представляет эту элегантность, угловатость, стойкость (стойкий, сильный характер), резкость I-330, что усиливается и такой деталью, как «острые белые зубы». В то же время при произнесении гласный звук [i] звучит по-женски мягко и нежно, как бы нейтрализуя графическую резкость буквы I (к цифровой символике в «имени» обратимся позднее). Вспомним слова Е. Замятина о том, что если представить зримо облик персонажа, то предсказуемы и его поступки в произведении.

В терминологии Е. Замятина героиня — еретичка, бунтарка, революционерка. Она находится среди заговорщиков, цель которых — захватить строящийся космический корабль «Интеграл». Под ее влиянием и Д-503 перестает быть добросовестным винтиком государственной машины.

Все в I-330 являет собой вызов Единому Государству — установленному порядку, стандарту, унифицированному миру. Ее фантазии в одежде воспринимаются как своеволие, как вызов, свидетельствуют об осознании личностного начала. Героиня будоражит воображение Д-503, пробуждает в нем способность любить, думать, сомневаться. Переодевания I-330 играют важную роль в романе. Вот какой (не в юнифе) видит ее Д-503 во время одной из первых встреч: она «была в коротком, старинном ярко-желтом платье, черной шляпе, черных чулках. Платье легкого шелка — мне было ясно видно: чулки очень длинные, гораздо выше колен, — и открытая шея…» Столкновение черного и желтого — это классическое обозначение тревожности, драматичности ситуации, необходимости перемен (вспомним желтые цветы и черное пальто Маргариты в «Мастере и Маргарите» перед встречей с Мастером).

И еще несколько примеров необычности одежды I-330: «Я обернулся. Она была в легком, шафранно-желтом, древнего образца платье. Это было в тысячу раз злее, чем если бы она была без всего. Две острые точки — сквозь тонкую ткань, тлеющие розовым — два угля сквозь пепел. Два нежно-круглых колена…» Розовый цвет и здесь является предвестием любви, это цвет женственности и нежности. Но и розовый цвет, как и синий, профанируется в Едином Государстве: розовыми являются сексуальные талоны. Желтый цвет, раздражающий, служит вызовом, демонстрацией непокорности I-330. Перемена одежды становится знаковой, она является предощущением развивающегося впоследствии идеологического противостояния Единому Государству: «Она была в фантастическом костюме древней эпохи: плотно облегающее черное платье, остро подчеркнуто белое открытых плечей и груди и эта теплая, колыхающаяся от дыхания тень между… и ослепительные, почти злые зубы». Торжественно-траурное сочетание черного и белого цветов в одежде I-330 является здесь также предвестием той роли, которую она сыграла в жизни Д-503, и ее собственной трагической смерти.

Имя и нумер I-330, возможно, указывает на возраст Христа в момент его жертвенного подвига, умноженный на 10. В этом факте, видимо, содержится указание на удесятеренные страдания, которые приходится перенести ей — женщине, также приносящей себя в жертву в искупление грехов других нумеров Единого Государства. Такое прочтение образа подкрепляется прозрачной по смыслу деталью, которая повторяется трижды, — упоминанием о кресте в описании героини романа:

И я увидел странное сочетание: высоко вздернутые у висков темные брови — насмешливый острый треугольник, обращенный вершиною вверх — две глубокие морщинки, от носа к углам рта. И эти два треугольника как-то противоречили один другому, клали на все лицо этот неприятный, раздражающий Х — как крест: перечеркнутое крестом лицо.

I подняла голову, оперлась на локоть. По углам губ — две длинные, резкие линии — и темный угол поднятых бровей: крест.

Я молча смотрел на ее лицо: на нем сейчас особенно явственно — темный крест.

«Раздражающий “Х”» прочитывается и как «икс» — символ неизвестного для Д-503, и как крест, что подтверждает последующая гибель I-330.

Эта трагическая символика романа делает возможным следующий вывод в связи с образом I-330: «По Замятину, еретический дух — это божественный дух. Он знает, видит и говорит сегодня о том, что будет завтра. I-330 — больше, чем революционерка. Она — Мессия, Мировая душа, призванная спасти земной мир и духовно обновить человечество. Ее образ близок к образу Иисуса Христа. Имя I означает “Иисус”, цифра “33” — указывает на возраст Христа, “перечеркнутое крестом лицо” — символизирует обреченность и готовность нести свой крест всю жизнь» 9 .

Знаком безгрешности, чистоты I-330 после ее смерти-«распятия» является «химически чистая вода» — единственное, что осталось после того, как несгибаемая героиня была уничтожена. При испытании «Интеграла» погибло десять нумеров, но от них остались лишь «сажа и крошки».

Е. Замятин использует в своем романе и русские, и английские литеры, что придает интернациональный характер персонажам и выводит проблематику произведения за рамки только советской истории XX века. По-английски «I» означает «я», что говорит о полной противоположности героини, обладающей яркой индивидуальностью, заглавию романа, идее безличностного тоталитарного государства 10 .

Ю. В своем повествовании Д-503 не называет цифр Ю, чтобы «не написать о ней чего-нибудь плохого. Хотя, в сущности, это — очень почтенная пожилая женщина». Какие это цифры, которые боится назвать Д-503, остается только гадать, но, очевидно, цифры обладали каким-то значением для повествователя, как и все числа в романе. В портрете Ю, женщины-«контролерши», тоже присутствует розовый цвет, но он соединяется с тревожным коричневым, как бы предупреждая о последующем предательстве. В ее облике выделяются и многократно повторяются обвисшие щеки, похожие на розовые жабры рыбы:

Единственное, что мне в ней не нравится, — это то, что щеки у ней несколько обвисли, как рыбьи жабры (казалось бы: что тут такого?).

Протягивая мне сучковатой рукой письмо — Ю вздохнула. Здесь — второй вздох, настолько явно, двумя чертами подчеркнутый, что я оторвался от конверта — и увидел: между жабер, сквозь стыдливые жалюзи спущенных глаз — нежная, обволакивающая, ослепляющая улыбка.

И когда в комнате у меня появились знакомые коричневато-розовые жабры — я был очень рад, говорю чистосердечно.

Привносимая с коричневым цветом тревога в дальнейшем оправдывается — Ю предала главного героя, заговорщиков МЕФИ. Замечено, что «повторяющаяся деталь у Замятина иногда достигает такой степени художественной выразительности, что способна напрямую, как зеркало, отражать внутреннюю сущность действующего лица» 11 . Упоминаемые многократно «коричневато-розовые жабры» Ю характеризуют ее как обладательницу холодной крови, «реконструируют» этот женский нумер в восприятии читателя в нужном автору направлении, и этот пример является убедительной демонстрацией косвенного психологизма Е. Замятина в романе.

► Читайте также другие статьи по творчеству Е.И. Замятина и анализу романа “Мы”:

Характеристика героя I-330, Мы, Замятин

I-330 – одна из главных героинь в романе-антиутопии “Мы”, женский нумер, возлюбленная Д-503 из организации заговорщиков. Это “демонический” персонаж, соблазняющий главного героя. Все в ее внешности указывает на хищническую натуру: упрямо-гибкая как хлыст, тонкая, резкая, с острыми, очень белыми зубами, кроваво-алыми губами. Она – воплощение страстной и мучительной любви, “архаической” с точки зрения нового государства. Она даже играет на давно исчезнувшем инструменте – рояле, а Д-503 она приглашает на свидание в Древний

Дом, в котором сохранилась статуя Пушкина. I-330 не подчиняется законам тоталитарно-утопического общества. Она курит и пьет ликер, предлагает остаться Д-503 у нее, не будучи на него записанным. Все это противоречит правилам Единного Государства.

Изначально Д-503 хотел на нее донести, но донос по разным причинам не состоялся, к тому же он полюбил I-330. В своих записках он отмечал, что у него появилась неизлечимая болезнь – наличие души. Он стал искать встреч с ней, мучился, если она долго не появлялась, пытался ее понять. Но все равно, что-то в их отношениях оставалось недосказанным. В День Единогласия он понял, что I-330­

в команде оппонентов. Она принадлежала к группе заговорщиков, которые пытались сместить власть в Едином Государстве, а сам Д-503 до встречи с ней был законопослушным гражданином. Он даже стал задумываться, не из-за того ли она с ним, что он – строитель и испытатель “Интеграла”.

Однако I-330 из другого мира, иррационального. Она помогает бывшей партнерше Д-503 перейти через стену, спасая ее и ребенка от Великой Операции. Она не предает ни одного из других заговорщиков, когда ее пытают в Газовой камере. А увидев там Д-503, она лишь молча улыбается. Она знает, что ее казнят на следующий день и что возможно именно Д-503 выдал ее и ее соратников из “Мефи”, но ничего не говорит.

Другие работы по этой теме:

Характеристика героя Д-503, Мы, Замятин Д-503 Д-503 – главный герой и повествователь в романе Е. И. Замятина “Мы” (1920), автор записок, талантливый инженер, математик и строитель “Интеграла”. Это житель фантастического.

Характеристика героя О-90, Мы, Замятин О-90 О-90 – одна из героинь романа-антиутопии Евгения Замятина “Мы”, постоянная партнерша строителя “Интеграла” Д-503. Она внешне напоминает свой нумер: круглая, розовая, небольшого роста, синеглазая.

Личность и тоталитаризм по роману Мы (Замятин Е) Роман написан в жанре антиутопии, и главной темой является драматическая судьба личности в тоталитарном обществе. Автор показал, что общество не может существовать построенным по схемам.

Краткое содержание “Мы Второй пересказ” Замятин Далекое будущее. Д-503, талантливый инженер, строитель космического корабля “Интеграл”, ведет записки для потомков, рассказывает им о “высочайших вершинах в человеческой истории” – жизни Единого Государства.

Сочинение по роману Мы (Замятин Е) О чем предупреждает автор своих современников и потомков? Роман “Мы”, пожалуй, самое необычное произведение, которое я читала. И необычность эта заключается не в форме повествования.

Характеристика героя Стародум, Недоросль, Фонвизин Характеристика героя Стародум Стародум – один из главных персонажей комедии Дениса Фонвизина “Недоросль”. Его фамилия указывает на то, что он человек “старой” эпохи, то есть.

Характеристика героя Ася, Тургенев Ася Ася – главная героиня повести И. С. Тургенева, младшая сестра Гагина, возлюбленная Господина Н. Н., один из самых поэтичных женских образов в творчестве Тургенева.

Характеристика героя Петр 1, Медный всадник, Пушкин Петр 1 Петр I – один из двух противопоставленных героев поэмы “Медный всадник”, историческая личность, основатель Петербурга. Петр I выступает олицетворением государства в произведении А.

Характеристика героя Акакий Акакиевич, Шинель, Гоголь Акакий Акакиевич Акакий Акакиевич Башмачкин – главный герой повести Н. В. Гоголя “Шинель”, бедный титулярный советник в департаменте Петербурга. Это был одинокий, униженный судьбой и.

Краткое содержание Мы в сокращении (Замятин Е) Действие произведения разворачивается в далеком будущем, где человеческие имена заменены порядковыми номерами. Герой под именем Д-503 строит удивительное космическое судно “Интеграл”, а в свободное время.

7 секретов романа «Мы»

Портрет Пушкина, волосатые руки главного героя и другие детали, помогающие понять, что имел в виду Замятин

1. Тайна места действия

В романе Евгения Замятина ни разу не говорится прямо, на территории какой страны разворачивается сюжет произведения, — сообщается только, что после давней Двухсотлетней Войны Единое Государство, где живет главный герой Д-503, оградили Зеленой Стеною, выход за которую жителям Государства строго запрещен. Однако в «Записи 6-й» романа рассказывается, как Д-503 и его будущая возлюбленная I-330 посещают Древний Дом и там, в одной из некогда обитаемых квартир, Д-503 видит чудом сохранившийся портрет:

«С полочки на стене прямо в лицо мне чуть приметно улыбалась курносая асимметрическая физиономия из древних поэтов (кажется, Пушкина)».

В отличие от Достоевского, Толстого и Чехова, Пушкин не был известен за пре­делами России настолько, чтобы пришло в голову поставить на полочку его изображение (возможно, подразумевается копия портрета Пуш­кина работы Константина Сомова 1899 года: на нем поэт улыбается и смотрит зрителю прямо в лицо). Таким образом Замятин ненавязчиво намекает внима­тельному читателю: действие его романа «Мы» разворачивается на территории бывшей (советской) России.

2. Тайна «бесконечных ассирийских рядов»

В финале «Записи 22-й» Д-503 с энтузиазмом рассказывает о том, что он чув­ствует себя встроенным в «бесконечные, ассирийские ряды» граждан Единого Государства. До этого мотив Ассирии дважды встречается в зачине той же записи:

«Мы шли так, как всегда, т. е. так, как изображены воины на ассирий­ских памятниках: тысяча голов — две слитных, интегральных ноги, две интегральных, в размахе, руки. В конце проспекта — там, где грозно гудела аккумуляторная башня, — навстречу нам четырехугольник: по бокам, впереди, сзади — стража…»

И чуть далее: «Мы мерно, ассирийски шли…» Для чего Замятину понадобилось акцентировать внимание читателя именно на ассирийском происхождении того «четырехугольника», которым движутся по городу граж­дане? Для того чтобы провести параллель между глубокой древностью чело­вечества и его возможным нерадужным будущим. Новоассирийская держава (750–620 годы до н. э.) считается первой империей в истории человечества. Ее власти подавляли врагов с помощью идеально организованного войска, в котором, как и в Государстве из романа Замятина, культивировалась красота геометрического единообразия. Было введено единообразное вооружение, а воины делились на так называемые кисиры (отряды). Каждый кисир насчи­тывал от 500 до 2000 человек, разбитых по пятидесяткам, в свою очередь состоявшим из десяток.

3. Тайна сексуальной привлекательности героя

Невозможно не обратить внимания на то обстоятельство, что все женщины, о которых хоть подробно рассказывается в романе (I-330, О-90 и Ю), выделяют Д-503 среди остальных мужчин, а говоря точнее, испытывают к нему эротическое влечение. В чем секрет привлекательности героя романа? В том, что он невольно выделяется из дистиллированного Единого Государства своим мужским, животным магнетизмом, материальным воплощением кото­рого в романе становятся волосатые руки Д-503. Этот мотив встречается в про­изведении Замятина трижды. В «Записи 2-й» герой характеризует свои руки как «обезьяньи» и признается:

«Терпеть не могу, когда смотрят на мои руки: все в волосах, лохматые — нелепый атавизм».

В «Записи 22-й» эта метафора прямо расшифровывается:

«Я чувствовал на себе тысячи округленных от ужаса глаз, но это только давало еще больше отчаянно-веселой силы тому дикому, воло­саторукому, что вырвался из меня, и он бежал все быстрее».

А в «Записи 28-й» Д-503 с трудом удается удержать в себе другого человека — «с трясущимися волосатыми кулаками». Чуть дальше в этой же записи особое внимание к рукам героя проявляет I-330, раскрывая секрет магнетизма Д-503. Оказывается, он потомок диких и свободных людей — людей из-за Зеленой Стены:

«Она медленно поднимала вверх, к свету, мою руку — мою волосатую руку, которую я так ненавидел. Я хотел выдернуть, но она держала крепко.
— Твоя рука… Ведь ты не знаешь — и немногие это знают, что жен­щинам отсюда, из города, случалось любить тех. И в тебе, наверное, есть несколько капель солнечной, лесной крови».

Уже после Д-503 и явно по его следам собственную индивидуальность через свою сексуальность будет обретать герой романа Джорджа Оруэлла «1984».

4. Тайна стиля

Юрий Николаевич Тынянов описывает «принцип стиля» этого произведения следующим образом: «…экономный образ вместо вещи… …Все замкнуто, расчислено, взвешено линейно». А другой великий филолог, Михаил Леонович Гаспаров, определил стиль романа «Мы» как «геометрически-проволочный». На самом деле в произведении Замятина наблюдается эволюция стиля, кото­рую можно разбить на три этапа. Первый этап («геометрически-проволочный» стиль) — это начало романа, когда герой ощущает себя частью многомиллион­ного «мы»:

«Я люблю — уверен, не ошибусь, если скажу: мы любим — только такое вот, стерильное, безукоризненное небо. В такие дни — весь мир отлит из того же самого незыблемого, вечного стекла, как и Зеленая Стена, как и все наши постройки».

Но уже в начальных записях романа внимательный читатель обнаруживает вкрапления совсем другого стиля — метафорического и избыточного, восходящего к прозе символистов и Леонида Андреева (в герое заложена «червоточина» индивидуальности):

«Весна. Из-за Зеленой Стены, с диких невидимых равнин, ветер несет желтую медовую пыль цветов. От этой сладкой пыли сохнут губы — ежеминутно проводишь по ним языком — и, должно быть, сладкие губы у всех встречных женщин (и мужчин тоже, конечно). Это несколько мешает логически мыслить».

В середине романа (герой обретает индивидуальность, становится «я») этот цветистый стиль начинает доминировать:

«Раньше — все вокруг солнца; теперь я знал, все вокруг меня — мед­ленно, блаженно, с зажмуренными глазами…»

Наконец, в финале романа (герой теряет индивидуальность: утрачивает «я» и снова вливается в «мы») геометрически-проволочный стиль возвращается и утверждается настолько прочно, что рецидивам «символистского» стиля не остается места:

«Но на поперечном, 40-м проспекте удалось сконструировать временную Стену из высоковольтных волн. И я надеюсь — мы победим. Больше: я уверен — мы победим. Потому что разум должен победить».

5. Тайна ребенка

Все бы заканчивалось совсем мрачно и беспросветно, если бы не один, на пер­вый взгляд периферийный, сюжет романа и не одна реплика из «Записи 34-й». Дело в том, что Д-503 противозаконно «дал» (как сформулировано в «Записи 32-й») О-90 ребенка, а потом с помощью этот ребенок вместе с матерью был переправлен через Зеленую Стену за пределы Единого Государ­ства:

«…Вчера вечером пришла ко мне с твоей запиской… Я знаю — я все знаю: молчи. Но ведь ребенок — твой? И я ее отправила — она уже там, за Стеною. Она будет жить…»

Замятин неакцентированно дает внимательному читателю надежду: да, Д-503 в итоге потерпел в борьбе с Единым Государством сокрушительное поражение. Однако лучшее в нем, возможно, воскреснет в его ребенке за Зеленой Стеной.

6. Тайна дневника

Роман «Мы» часто именуют антиутопией, и это в общем справедливо, но, как кажется, помогает считывать лишь самые очевидные смыслы произведения и видеть в нем главным образом, по словам Замятина, «сигнал об опасности, угрожающей человеку, человечеству от гипертрофированной власти машин и власти государства — все равно какого».

Очень важно обратить внимание на другую жанровую особенность романа «Мы», а именно — на дневниковую форму, в которую заключено повество­вание. Определение жанра произведения как антиутопии не объясняет или почти не объясняет выбора подобной формы. Может быть, «Мы» — это мета­роман, то есть роман о попытке стать писателем? Взглянув на произведение под таким углом, мы сразу же заметим, что очень большое количество его фрагментов посвящены раскрытию темы написания текста. Более того, Д-503 саму жизнь, похоже, воспринимает как роман, как текст:

«И что это за странная манера — считать меня только тенью. А может быть, сами вы все — мои тени. Разве я не населил вами эти страницы — еще недавно четырехугольные белые пустыни».

«Что ж, я хоть сейчас готов развернуть перед ним страницы своего мозга…»

«И я еще лихорадочно перелистываю в рядах одно лицо за другим — как страницы — и все еще не вижу того единственного, какое я ищу…»

«Кто тебя знает… Человек — как роман: до самой последней страницы не знаешь, чем кончится. Иначе не стоило бы и читать…»

«Прощайте — вы, неведомые, вы, любимые, с кем я прожил столько страниц…»

«Тут странно — в голове у меня, как пустая, белая страница».

И не получится ли тогда, что роман «Мы» будет уместнее поставить не столько в ряд антиутопий («О дивный новый мир» Хаксли, «1984» и «Скотный двор» Оруэлла, «Хищные вещи века» братьев Стругацких и так далее), сколько в ряд ключевых для русской литературы ХХ столетия произведений, одной из глав­ных тем которых является писательство и попытка стать писателем («Дар» Владимира Набокова, «Мастер и Маргарита» Михаила Булгакова, «Доктор Живаго» Бориса Пастернака, «В круге первом» Александра Солженицына). Только во всех этих романах героям в итоге все же удается стать писателями, а в «Мы» — нет: «Я не могу больше писать — я не хочу больше».

7. Тайна Марселя Пруста

Не источником, но некоторым «исходником» для всех русских (и не только) метароманов о попытке героя стать писателем послужила семитомная сага Марселя Пруста «В поисках утраченного времени». Кажется, нет стилистически ничего более далекого от тягучей прустовской эпопеи, чем короткий и энер­гичный роман Замятина. Но именно Пруст первым в ХХ столетии поднял на новый уровень тему писательского творчества. Его главный герой Марсель всеми силами пытается задержать навсегда уходящее время и тем самым обре­сти бессмертие. Он пробует самые разные способы: например, ценой неимо­верных усилий сближается с древними аристократическими французскими семействами, которые кажутся ему самим воплощением времени. Только в последней книге под названием «Обретенное время» Марсель понимает, что лучший способ удержать время состоит в его подробнейшем описании — в его фиксации и консервировании. «Вселенная подлежит полному переписыва­нию» — вот ключевая фраза последнего романа Пруста и всей его саги.

Ставя перед своими «нумерами» задачу «составлять трактаты, поэмы, мани­фесты, оды или иные сочинения о красоте и величии Единого Государства», это Государство стремится обессмертить себя в слове. Однако в случае с Д-503 все идет по другому, непредусмотренному плану, так как писательство пробуждает в герое романа творческую индивидуальность.

«Мы», анализ романа Замятина

История создания

Роман «Мы» был написан в 1920 г. В 1921 г. Замятин отправил рукопись в Берлин в издательство Гржебина, с которым был связан договорными отношениями. В 1923 г. издательство переслало копию для перевода на английский. Впервые роман был опубликован в Нью-Йорке в 1924 г. на английском языке. Может быть, именно поэтому он повлиял на англоязычные антиутопии Хаксли и Оруэлла.

Только в 1952 г роман был опубликован на русском языке в Нью-Йорке в издательстве им. Чехова. На родине роман «Мы» напечатан в 1988 г. в №3-4 журнала «Знамя».

Из-за публикации романа за рубежом в 1929 г. началась кампания травли Замятина, его произведения не печатали, а пьесы снимали с репертуара и запрещали к постановке. Травля закончилась отъездом Замятина за границу после его письменного обращения к Сталину.

Литературное направление и жанр

Роман принадлежит к жанру социальной антиутопии. С него начался расцвет антиутопий 20 в., описывающих жизнь человека в тоталитарном государстве: «Чевенгур» Платонова, «1984» Оруэлла, «О дивный новый мир» Хаксли. Несмотря на фантастический сюжет, роман ближе всего к направлению реализма. Это социальная критика существующих идей и общественных изменений.

Антиутопия – это всегда реакция на социальные преобразования и полемика с уже существующими утопиями. Антиутопии называют социальными предвиденьями, потому что авторы описывают социальные отношения, которые ещё не сформировались, угадывая события очень точно.

Но Замятин, обладая, как и его герой, инженерным мышлением, ничего не угадывал. Он основывался не столько на рационалистических утопиях нового времени (Т.Мора), сколько на существующих и очень популярных в 20 в. социалистических утопиях пролеткультовцев, в частности Богданова и Гастева. Они считали, что вся жизнь и мышление пролетариата должны быть машинизированы. Гастев предлагал даже присвоить людям номера или буквы, чтобы исключить индивидуальное мышление.

Идея глобального преобразования мира и уничтожения человеческой души и любви, способных помешать утопии, тоже родилась у идеологов пролеткульта. Пародии Замятина подвергнуты идеи пролеткультовцев о безграничных возможностях науки, о покорении вселенной и подчинении её идеям социализма и коммунизма.

Замятин основывался не только на идеях пролеткульта. Дома из стекла и бетона напоминают описанные в романе «Что делать?» Чернышевского, а также города будущего, придуманные футуристами (Хлебниковым, Крученых). Единое Государство не раз возникало в урбанистических утопиях. А образ технически совершенной машины («Интеграла») описан в произведениях современников (Платонова, Маяковского).

Неизвестный в СССР роман Замятина был подвергнут резкой критике. Его назвали злым памфлетом, а самого Замятина считали испугавшимся прихода социализма. Замятин до конца жизни оставался верным идеям социализма, но его роман – логическое доведение этих идей до абсурдного предела.

Проблематика и конфликт

Единое Государство ставит перед собой задачу осчастливить не только своих граждан, о и жителей других планет. Проблема в том, что счастливым может быть только несвободный человек, а свобода мучительна. Ведёт к боли. Но именно свободу и боль каждый раз выбирает человек.

Социальная проблема. которая поднимается в романе – взаимодействие личности, которая становится винтиком и колёсиком тоталитарного государства, и самого этого государства. Личность обесценивается до полного исчезновения: или физическоого, как убитые в Машине Благодетеля, или морального, как люди без души, какими становятся в романе прооперированные.

Внешний конфликт между Единым Государством и сторонниками Мефи усиливается к концу романа, как и внутренний конфликт героя, который, с одной стороны, чувствует себя нумером, а с другой – всё больше стремится к свободе.

Сюжет и композиция

Действие романа происходит через 1000 лет после Двухсотлетней войны – последней революции на земле. Читатель мог уловить намёк на недавнюю революцию. Таким образом, в романе описан примерно 32 век в истории человечества.

Действие романа начинается весной и заканчивается осенью, во время крушения надежд.

Роман написан от первого лица главным героем, математиком, инженером-строителем «Интеграла» – совершенного механизма, который должен принести идеи Единого Государства во вселенную, проинтегрировать её, сделать повсюду одинаковой.

Роман представляет собой конспект из 40 записей, который герой начинает для того, чтобы прославить Единое Государство и его идею всеобщего счастья во вселенной, а продолжает, чтобы достоверно описать события для жителей других планет. Об устройстве Государства он говорит как о чём-то само собой разумеющемся. Поэтому эти сведения рассыпаны по разным записям, перемежаются сообщениями о событиях и логическими рассуждениями героя.

Единое Государство было создано 1000 лет назад после победы в Великой Двухсотлетней войне. В войне между городом и деревней победил город, уцелело только 0,2% населения. Город ограждён стеклянной Зелёной Стеной, за которой дикий лес. Что в нём происходит, горожане не знают. Герой чудом узнаёт о существовании по ту сторону Зелёной Стены покрытых шерстью людей, предков тех, кто выжил в войне и борьбе с голодом. В Городе давно перешли на нефтяную пищу. Город очень технологичен: люди пользуются подземкой и аэро.

Жители Единого Государства равны во всём. У них нет имён, а только буквы (у мужских нумеров согласные, у женских – гласные) и цифры. Нумера живут в одинаковых комнатах в домах со стеклянными стенами, носят одинаковую униформу – юнифы, должны заниматься и интеллектуальным, и физическим трудом.

В Едином Государстве всё строго регламентировано. Расписание жизни определяет Часовая Скрижаль, все в одно и то же время встают, едят, работают и ложатся. В расписании осталось 2 личных часа: с 16 до 17 и с 21 до 22. В это время нумера могут гулять по проспектам (в ряд по 4), сидеть за письменным столом или заниматься любовью – «приятно-полезной функцией организма».

За 300 лет до описываемых событий любовь была побеждена. Чтобы не возникало зависти или ревности, было провозглашено, что каждый нумер имеет право на другой нумер как на сексуальный продукт. Чтобы пользоваться понравившимся нумером, нужно только написать заявление на него и получить книжечку розовых талонов. Отметив розовый талон у дежурной в доме, можно в свой сексуальный день (их частота определяется, исходя из потребностей организма) опустить шторы и соединиться с другим нумером.

Самая важна часть Единого Государства – его идеология. Название романа объясняет её. В Государстве каждая отдельная личность подчинена обществу, «мы». Поэтому нумера даже не прекратили работу, когда во время испытания «Интеграла» около десятка нумеров погибло под трубами двигателя. Ведь десять – это бесконечно мало по сравнению со всеми. Таким образом, для создания законов Единое Государство пользуется так называемой математической этикой.

Единое Государство подменило понятия о любви, счастье, долге, достоинстве, существовавшие у «древних» (то есть у нас). В обществе есть Хранители, которые ищут врагов Единого Государства. Пойти в Бюро Хранителей и рассказать об измене – это огромная честь. Когда находят «преступника», несогласного, проходит «праздник», на котором его казнят совершенным образом, в Машине Благодетеля, расщепляя на атомы, превращая в чистую дистиллированную воду.

Но перед этим с преступников сдирают бляхи с нумерами. Нет ничего худшего для члена такого общества, как перестать быть нумером. Показательны литературные произведения в Едином Государстве. Существует целый Государственный Институт поэзии, которая должна восхвалять Единое Государство и Благодетеля.

Другие произведения поучительны: «Стансы о половой гигиене» или история о трёх отпущенниках, которых освободили от всех работ, и через 10 дней они утопились с горя.

Весь сюжет антиутопии «Мы», как и любой антиутопии, строится на постепенном прозрении героя, у которого сначала появляются смутные сомнения в правильности действий, затем возникает «душа», мешающая быть «винтиком и колёсиком». Операция по удалению фантазии превращает героя в счастливый механизм, спокойно наблюдающий, как любимую пытают под Газовым Колоколом.

Герои романа

Главный герой – строитель «Интеграла», 32-летний Д-503. Он переживает постоянные колебания от восторженного принятия Единого Государства до бунта. В жизни Д всё обращено в формулы или логические доводы. Но он видит мир образно, наделяя людей вместо имён чёткими характеристиками (R – негрогубый, О – круглая, розовая). Главный герой искренен, он стремится к счастью, но отказывается от него ради любви, он невольно предаёт возлюбленную, потому что после Операции перестаёт быть человеком. По тому факту, что нумера не спешат вырезать себе фантазию, Д делает вывод, что даже 1000-летняя несвобода не смогла уничтожить в человеке его сущность – душу.

Женские образы романа представлены двумя типами. О-90 – круглая, розовая, общение с ней не выходит за ограниченные рамки. У неё уже пробуждена душа, она ждёт от Д любви, а когда обнаруживает, что он влюблён в I, рискуя жизнью, просит подарить ей ребёнка. Общество не допускает появления у О ребёнка, потому что она не дотягивает 10 см до Материнской Нормы.

Рождённых детей в обществе всё равно отбирают и воспитывают согласно науке детоводства. О в конце романа выживает, причём оказывается за стеной, так что их с Д ребёнок – надежда на изменение ситуации.

I-330 – острая, гибкая, с белыми зубами, ассоциируется с хлыстом и укусом до крови. Д так и не понимает, она выбирает его потому, что любит, или потому, что он – строитель «Интеграла». Это женщина-тайна, которой нравятся недосказанности, испытания, отсутствие ясности, нарушение правил и игра с судьбой. Она одержима идеей Мефи – борцов с Единым Государством – и умирает за неё.

К концу романа Д с удивлением понимает, что почти все окружающие его мужские нумера связаны с Мефи: друг Д и Государственный поэт R; двоякоизогнутый S, Хранитель, наблюдающий за Д глазами-буравчиками; тончайший доктор, выписывающий Д фиктивные медицинские справки.

Другие нумера остаются верными идее Единого Государства. Например, Ю, которая отводит своих воспитанников на операцию по уничтожению фантазии и даже связывает их, доносит на Д Хранителям, выполняя свой долг.

В конце романа Д встречается с Благодетелем и вдруг видит в нём не нумер из нумеров с чугунными руками, а уставшего человека с блестящими на лысине капельками пота (не Ленин ли был его прообразом), такую же жертву системы Единого Государства.

Стилистические особенности

Роман представляет собой конспекты математика, человека логического склада. Замятину нетрудно было передать образ мыслей такого человека, он писал Д с себя.
Несмотря на желание Д как можно точнее объяснить ситуацию в Едином Государстве, события изложены сумбурно, много предложений с многоточиями, герой сам не всегда может понять, что происходит с ним и в мире.

Краткие, из одного-двух слов, характеристики каждого героя, данные Д, свидетельствуют о том, что человек не может обойтись без имени, называния , ярлыков.
В романе множество афоризмов, отражающих точку зрения несвободного сознания: «Стена – это основа всякого человеческого», «Об оковах – вот о чём мировая скорбь».

Анализ романа «Мы» (Е. Замятин)

Автор: Guru · Опубликовано 02.09.2017 · Обновлено 08.10.2017

Евгения Замятина и его антиутопию «Мы» обычно проходят в 11 классе в школе, но заостряют на нём внимание, в основном, те, кто сдаёт литературу на ЕГЭ. Однако это произведение заслуживает быть прочитанным каждым из нас.

История создания

Евгений Замятин считал, что революция поменяла жизни многих людей, а посему и писать о них нужно теперь иначе. То, что было написано прежде, рассказывает о тех временах, которые уже прошли, теперь реализм и символизм должны смениться новым литературным течением – нео-реализмом. Замятин в своём произведении постарался объяснить, что машинизация жизни и тоталитарный режим ведут к обезличиванию каждого, к унификации индивидуального мнения и мышления, что, в конечном счёте, приведёт к уничтожению человеческого общества, как такового. Ему на смену придет единый механизм, а люди будут лишь его безликими и безвольными составляющими, действующими на основе автоматизма и заложенной программы.

Роман «Мы» Евгений Замятин написал в 1920 году, годом позже он отправил рукопись в берлинское издательство, так как не мог публиковаться на родине, в России. Антиутопия была переведена на английский и опубликована в 1924 году в Нью-Йорке. На родном языке автора произведение было издано только в 1952 году в том же городе, Россия познакомилась с ним уже ближе к концу века в двух выпусках издания «Знамя».

Из-за того, что антиутопия «Мы» увидела свет, пусть и за рубежом, писателя стали травить, отказывались публиковать, не давали ставить пьесы, пока Замятин не уехал за рубеж по разрешению Сталина.

Жанр романа «Мы» — социальная антиутопия. Она дала точку опоры для рождения нового пласта фантастической литературы ХХ века, которая была посвящена мрачным прогнозам на будущее. Основной проблемой в этих книгах является тоталитаризм в государстве и место человека в нём. Среди них выделяются такие шедевры, как романы Хаксли «О дивный новый мир», и «1984» Оруэлла, с которыми нередко сравнивают роман Замятина.

Антиутопия – это реакция на перемены в социуме и своеобразный ответ утопическим жизнеописаниям, где авторы говорят о воображаемых странах типа Эльдорадо Вольтера, где все идеально. Часто бывает так, что писатели предугадывают ещё не сформировавшиеся социальные отношения. Но нельзя сказать, что Замятин что-то предугадывал, за основу своего романа он брал идеи из произведений Богданова, Гастева и Мора, которые выступали за машинизацию жизни и мысли. Таковыми были идеалы представителей пролеткульта. Помимо них, он иронически обыграл высказывания Хлебникова, Чернышевского, Маяковского, Платонова.

Замятин высмеивает их уверенность в том, что наука всемогуща и не ограничена в возможностях, и в том, что всё на свете можно покорить коммунистическими и социалистическими идеями. «Мы» — это доведение идеи социализма до гротеска с целью заставить людей задуматься о том, к чему ведет слепое поклонение идеологии.

О чем?

Произведение описывает происходящее спустя тысячу лет после окончания двухсотлетней войны, которая была самой последней революцией в мире. Повествование ведётся от первого лица. Главный герой по профессии инженер «Интеграла» — механизма, который настроен на популяризацию идей Единого Государства, интеграцию вселенной и её обезличивание, лишение индивидуальности. Суть романа заключается в постепенном прозрении Д-503. В нём зарождается всё больше сомнений, он обнаруживает недостатки в системе, в нём просыпается душа и выводит его из общего механизма. Но в финале произведения операция превращает его вновь в бесчувственный номер, лишённый индивидуальности.

Весь роман – это сорок записей в дневнике главного героя, которые начинаются прославлением Государства, а заканчиваются правдивыми описаниями угнетения. У граждан нет имён и фамилий, но есть номера и буквы – у женщин гласные, у мужчин – согласные. У них одинаковые комнаты со стеклянными стенами и одинаковая одежда.

Все потребности и естественные желания граждан удовлетворяются по расписанию, а расписание определяет Часовая Скрижаль. В нём существует два часа, отведённые специально на личное времяпровождение: можно совершать прогулки, заниматься за письменным столом или заниматься «приятно-полезной функцией организма».

Мир Интеграла огорожен от диких земель Зеленой стеной, за которой сохранились естественные люди, чей вольный образ жизни противопоставлен суровым порядкам Единого государства.

Главные герои и их характеристика

Замятин считает идеальным человеком номер I-330, которая демонстрирует философию автора: революции нескончаемы, жизнь – это разности, а если их нет, то кто-то обязательно их создаст.

Главный герой – инженер «Интеграла», Д-503. Ему тридцать два года, и то, что мы читаем – записи его дневника, в котором он то поддерживает идеи Единого Государства, то противится им. Его жизнь состоит из математики, вычислений и формул, что очень близко писателю. Но он не лишён фантазии и замечает, что многие номера тоже не вырезают себе это умение – значит, даже тысяча лет подобного режима не победила главенство души в человеке. Он искренний и способен чувствовать, но приходит к предательству любви из-за операции, которая лишила его фантазии.

В произведении два главных женских образа. О-90, чья душа цветёт и живёт, – она розовая и круглая, ей не хватает десяти сантиметров до Материнской нормы, но, тем не менее, она просит у главного героя подарить ей дитя. В конце романа О-90 с ребёнком оказываются по другую сторону стены, и этот ребёнок символизирует проблеск надежды. Второй женский образ — I-330. Это острая и гибкая, с белыми зубами девушка, которая любит тайны и испытания, нарушает режимы и установки и которая после умирает, отстаивая идеи борьбы с Единым Государством.

В основном, номера верны режиму Государства. Номер Ю, например, сопровождает воспитанников на операции, сообщает о проступке Д хранителям – остаётся верна своему долгу.

Государство в антиутопии

В Едином Государстве живут всего несколько процентов от общей массы людей – в революции город одержал победу над деревней. Правительство обеспечивает их жильём, безопасностью, комфортом. За идеальные условия граждане лишаются индивидуальности, получают номера вместо имён.

Жизнь в государстве – это механизм. Свобода и счастье здесь несовместимы. Идеальная несвобода заключается в том, что все потребности и естественные желания граждан удовлетворяются по расписанию, разве что не учитываются духовные потребности. Искусство заменяют цифры, в государстве действует математическая этика: десять погибших – ничто по сравнению с множеством.

Сам город окружён Зелёной Стеной из стекла, за которой находится лес, о котором никому ничего не известно. Главный герой однажды случайно узнаёт, что по другую сторону живут предки, покрытые шерстью.

Номера живут в одинаковых комнатах со стеклянными стенами, словно в доказательство того, что режим государства абсолютно прозрачен. Все потребности и естественные желания граждан удовлетворяются по расписанию, расписание определяется Часовой Скрижалью.

Любви нет, так как она порождает ревность и зависть, поэтому в там действует правило о том, что каждый номер имеет равные права на другой номер. Для граждан существуют определённые дни, в которые можно заниматься любовью, причём можно делать это исключительно по розовым талонам, которые выдаются в зависимости от физических потребностей.

В Едином Государстве есть Хранители, которые занимаются обеспечением безопасности и соблюдением правил. Для граждан честь рассказать в Бюро Хранителей о нарушениях. Преступников наказывают помещением в Машину Благодетеля, где номер расщепляется на атомы и превращается в дистиллированную воду. Перед казнью у них отбирают номер, что является высшей карой для гражданина государства.

Проблемы

Проблематика романа «Мы» связана с тем, что свобода в Едином Государстве приравнивается к мучениям и невозможности жить счастливо, причиняет боль. Соответственно, возникает масса проблем, вызванных тем, что человек вместе со свободой выбора теряет свою сущность и превращается в биоробота, рассчитанного на определенный функционал. Да, жить ему становится и впрямь спокойнее, но слово «счастье» уже неприменимо к нему, ведь это эмоция, а их номера лишены.

Поэтому человек, как правило, как и главный герой произведения, выбирает боль, чувства и независимость вместо идеализированной системы принуждения. И его частная проблема – это противостояние с тоталитарной властью, бунт против нее. Но за этим конфликтом кроется нечто большее, глобальное и относящееся ко всем нам: проблемы счастья, свободы, нравственного выбора и т.д.

В романе описывается социальная проблема: человек, который превращается лишь в одну из частей системы тоталитарного государства, обесценивается. Никто в грош не ставит его права, чувства и мнения. Например, героиня О любит одного мужчину, но ей приходится «принадлежать» всем, кто захочет. Речь идёт об обесценивании личности до невозможного: в произведении номера умирают либо физически, наказанные Машиной, либо морально, лишаясь души.

Смысл романа

Антиутопия «Мы» — противостояние идеологии и реальности. Замятин изображает людей, которые из всех сил отрицают, что они люди. От всех проблем они решили избавиться, избавившись от себя. Все то, что дорого нам, что составляет и формирует нас, отнято у героев книги. В действительности они никогда бы не позволили выписывать на себя талоны, не согласились бы жить в стеклянных домах и не поступились индивидуальностью. Но вот они критически оценили эту действительность, полную противоречий из-за многообразия и изобилия, и пошли против нее, против своего естества, против мира природы, отгородившись стеной иллюзий. Придумали абстрактный смысл бытия (строительство Интеграла, как когда-то строительство социализма), абсурдные законы и правила, противоречащие морали и чувствам, и нового человека – номера, лишенного своего «Я». Их сценарий и не жизнь вовсе, это самая масштабная театральная постановка, в которой все действующие лица делают вид, что проблем нет, как желания вести себя иначе. Но неравенство неизбывно, оно будет всегда, потому что человек человеку рознь с самого рождения. Кто-то искренне и слепо верит пропаганде и играет свою роль, не задумываясь о ее искусственности. Кто-то начинает думать и рассуждать, видит или чувствует фальшь и наигранность происходящего. Так появляются жертвы казни или трусливые лицемеры, пытающиеся потихоньку нарушить установленный порядок и умыкнуть из него частичку индивидуальности для себя. Уже в их наличии очевиден крах системы Единого государства: сравнять людей невозможно, они все равно отличаются друг от друга, и в этом заключается их человечность. Не могут они быть просто колёсиком в машине, они индивидуальны.

Автор полемизирует с советской идеологией о «свободе, равенстве и братстве», которая обернулась рабством, строгой социальной иерархией и враждой, так как эти возвышенные принципы не соответствуют человеческой природе.

Критика

Ю. Анненков пишет, что Евгений Замятин виноват перед режимом только в том, что умел мыслить иначе и не равнялся с обществом под одну гребёнку. По его словам, идеи, вписанные в его антиутопию, были его собственными идеями – о том, что нельзя искусственно вписывать человека в систему, потому что в нём, помимо всего прочего, есть иррациональное начало.

Дж. Оруэлл сравнивает произведение Замятина с романом Олдоса Хаксли «О дивный новый мир». Оба романа говорят о протесте природы против механизации в будущем. У русского автора, по мнению писателя, более явно читается политический подтекст, но сама книга построена неудачно. Оруэлл критикует слабоватый и отрывочный сюжет, о котором невозможно сказать в нескольких предложениях.

Э. Браун писала, что «Мы» — это одна из самых смелых и перспективных современных утопий потому, что она веселее. Ю. Н. Тынянов в статье «Литературное сегодня» считал фантастический сюжет Замятина убедительным, потому что он сам шёл к писателю из-за его стиля. Инерция стиля и вызвала фантастику. В конце Тынянов называет роман удачей, произведением, колеблющимся между утопией и Петербургом того времени.

Женская тема и мотив «детской слезинки» в романе Е.Замятина «Мы»

Описание разработки

Цель урока:

Сопоставить женские образы в романе- антиутопии и показать, как иррациональная природа женщины сама по себе становится главным противоречием и антиподом Государства Разума

Формирование навыков сопоставления и интерпретации.

Воспитательная задача: воспитание гуманизма у подрастающего поколения.

Ход урока:

Слово учителя: Женская тема неоднократно рассматривалась нами в курсе изучения литературы 19-20 веков. Мы восхищаемся образами Татьяны Лариной, Наташи Ростовой, Ольги Ильинской, Сони Мармеладовой и другими. Сегодня целью своего урока мы ставим сопоставление женских образов в антиутопии, чтобы увидеть, как иррациональная природа женщины сама по себе становится главным противоречием Государства Разума.

-Что может женщина привнести в любой роман, конечно же, любовь.

* Обратимся к вопросам домашнего задания.

– Почему любовь – смертельный враг Единого Государства?

(Любовь по сути индивидуальна, личностна, избирательна и уже этим противостоит обезличенному миру. В любви участвуют только «я», но не «мы». Любовь – это тайна. Никто не пойдет доносить на любимого человека, поэтому в Едином Государстве противостоят любви.

– Прошел ли Д-503 испытание любовью?

Д-503 начинает ощущать себя не «граммом», а человеком, личностью. Любовь, настоящая, без розовых талонов и личных часов, заставила его сказать себе: «Я – Вселенная». И когда ему уже не хочется писать о Дне Единогласия, не хочется быть со всеми, а только одному или вдвоем с нею, это уже Бунт, не осознаваемый до конца, но Бунт!)

Слово учителя: Если воспринимать мир любой утопии как земное воплощение Эдема, то сразу вспоминается легенда об изгнании Адама и Евы из Рая(именно Ева становится причиной тому) – и это основной мотив любой антиутопии.

Этой Евой для Д-503 стала I-330.

Замятин в свой роман вводит отличительную черту антиутопии: героя Д-503 призваны смутить сразу 3 женских образа.

– Какие же 3 ипостаси женской любви показывает нам Замятин? Давайте рассмотрим подробно каждый образ по следующему плану:

а) портретная характеристика и символика цвета.

б) воплощение любви в этом образе.

Ответы учащихся: ( Отвечают и зачитывают отрывки из романа)

а) I-330 – роковая женщина. (Дайте характеристику из записи 2,4,6, зачитайте)

-острая, впечатляющая внешность, контрастность цвета в образе (черный – белый, желтый – лиловый (цвет страсти и бушующей в земле лавы)

-отношение к искусству (актерство в переодевании, отношение к музыке, литературе, культуре).

Во всем ее сила! Она является носителем культурно-исторических ценностей, следовательно, ее твердость и убеждения поддерживаются Памятью.

-способности, которых лишены остальные номера.

Страсть, которую она внушает Д-503, такая же болезненно острая, как и ее внешность.

– Почему она влюбляет в себя Д-503? (Она является активным борцом партии «Мефи». Все: свой ум, свою изящную внешность и любовь – она использует в качестве оружия. Для нее, как для Единого Государства, человек – поле битвы и материал для обработки. Любовь – оружие.

б) О-90 – женщина – ребенок. (Записи 2,7, 8, 13, 14 и другие)

-детские черты лица, цвета – розовый и голубой.

– О чем говорят цвета, которыми автор наделяет героиню? (Что она – одна из «них», человек обычный, ничем не выделяющийся, и цвета сентиментальности, мечты.

– она не бунтарь, стремящийся к разрушению, она – героиня созидания. Именно с ней в антиутопии (что для жанра не свойственно) появляется мотив возможности обретения семейного счастья!

Поэтому она единственная спасшаяся душа, которая обрела свободу и себя, благодаря жажде продолжения рода, естественному желанию иметь детей.

По этой причине О-90 становится носителем истинного чувства.

в) Ю – женщина – жертва тоталитарного режима. (Записи 10, 18, 21, 28, 31, 35)

Ю – результат переделки личности (недочеловек, недоженщина). Ей отведена почетная роль наставника подрастающего поколения. Она воплощение Единого Государства. Но все же Ю сохранила в себе частичку женщины. Полюбив Д-503, она на него не доносит, и это приводит ее к гибели! Ю погибает, потому что иррациональное победило в ней голос разума!

Слово учителя: Женщина – самое загадочное творение Создателя.

– Что скрывается за понятием женская логика? (Разум женщины всегда вторичен по отношению к чувствам. Женщина – воплощение иррациональности, нелогичности. Если какой-нибудь утопист решит претворить свое создание в жизнь, ему придется особое внимание уделить женщине, окончательно изменив ее природу и суть. Но такая женщина просто перестанет существовать!)

Женщина создана для продолжения рода. Такова О-90, вместе с ней в роман входит мотив детства.

В романе трижды упоминаются дети: во первых, процесс детопроизводства, поставленный на поток, во- вторых, в связи с операцией, уничтожавшей у детей фантазию, в-третьих, их «нежные гирлянды лиц» в первых рядах в День Единогдасия.

– Счастливы ли дети в Едином государстве? Счастлива ли О-90?

Учитель зачитывает отрывок из романа Ф. М. Достоевского «Братья Карамазовы» слова Ивана Карамазова:

«Понимаешь ли ты это, когда маленькое, существо, еще не умеющее даже осмыслить, что с ним делается, бьет себя в подлом месте, в темноте и в холоде, крошечным своим кулачком в надорванную грудку и плачет своими кровавыми, незлобивыми, кроткими слезками к «боженьке», чтобы тот защитил его, — понимаешь ли ты эту ахинею, друг мой и брат мой, послушник ты мой божий и смиренный, понимаешь ли ты, для чего эта ахинея так нужна и создана! Без нее, говорят, и пробыть бы не мог, человек на земле, ибо не познал бы добра и зла. Для чего познавать это чертово добро и зло, когда это столько стоит? Да весь мир познания не стоит тогда этих слезок ребеночка к «боженьке». Пока еще время, спешу оградить себя, а потому от высшей гармонии совершенно отказываюсь. Не стоит она слезинки хотя бы одного только того замученного ребенка, который бил себя кулачонком в грудь и молился в зловонной конуре неискупленными слезами своими к «боженьке»!»

– Имеет ли право на существование такая система, где дети несчастны?

Домашнее задание: Закончить заполнять таблицу по роману Замятина «Мы».